Вячеслав НИКОНОВ, политолог:
- Моя бабушка (Полина Жемчужная, жена В. Молотова, председателя СНК СССР. - Прим. ред.) провела в тюрьме 4 года - с 1949-го по 1953-й. Ее обвинили в том, что она якобы была главой заговора против советской власти. В лагерях также были ее брат, сестра, племянники.
Сажи УМАЛАТОВА, председатель Российской политической партии мира и единства:
- Сейчас не время оглядываться назад и искать в прошлом плохое. Сейчас надо идти вперед к единству. На митинг памяти жертв политрепрессий не пойду. Моя родня - вся страна.
Юлия РЕЙВШНЕЙДЕР, сотрудник общества "Мемориал":
- Мой дед был из поволжских немцев, в 1933-м он умер своей смертью. Но вы ведь знаете, как государство относилось к поволжским немцам... У нашего председателя правления Арсения Рогинского был репрессирован отец, да и сам он сидел при Андропове.
Евгений ВЕСНИК, народный артист России:
- Советская власть лишила меня родителей - моих отца и мать без суда и следствия расстреляли как врагов народа. Я даже не знаю, где они похоронены. Отец работал директором Криворожского металлургического комбината. Вся его вина была в том, что он разделял идеи Кирова. Я никогда не был ни октябренком, ни пионером, ни членом партии - не был прислужником власти.
Сергей МАЗАЕВ, лидер группы "Моральный кодекс":
- Знаю, что в 20-е годы моих родственников, зажиточных крестьян, выселили из Тульской области в Казахстан как кулаков. Это было давно. Но, к сожалению, политические репрессии происходят почти всегда. Я к ним отношу и ущемление прав человека. Особенно это проявляется в провинции, где люди абсолютно бесправные.
Валерий КУПЦОВ, сотрудник ИТЭФ им. Алиханова:
- Яков Михайлович Купцов, мой дед, был учителем математики в деревне Ахманово Бакалинского района в Башкирии. Взяли его как немецкого шпиона. Через некоторое время в 15 км от деревни прошли те, кого гнали по этапу на Соликамские рудники, и мой дед в их числе. Бабушка, пристроившись к колонне, шла рядом. Дед рассказал, что на него надевали обруч с винтами, потом винты подкручивали... Раз в год можно было послать посылку политзаключенному. На третий год посылка вернулась назад, все поняли, что деда больше нет.
Татьяна ШИЛОВА, секретарь-референт торговой компании "Салон", Санкт-Петербург:
- Большой террор - это про большевиков?! 70 лет Большому террору? Нет, не знаю. Ах про Сталина... И кому это сейчас нужно?
Илона ТАРАСОВА, пресс-секретарь кондитерской фабрики "Коркунов":
- Некоторые считают, что если молодые об этом не говорят, то, значит, и не думают. Молодежь разная: те, кому 25, знают историю, но есть еще 18-летние и 15-летние. Они вообще ничего не знают. И виновата во многом пресловутая реформа образования. Это я вам, как историк по образованию, говорю.
Таисия КРОПАЧЕВА, медсестра, Ижевск:
- Мой отец. Его раскулачили в середине 30-х, увели со двора всю скотину, забрали зерно, корма. Хотя богачами мы не были, просто семья у нас была трудолюбивая. С тех пор жизнь меня не баловала.
Алексей СИМОНОВ, президент Фонда защиты гласности:
- Наверное, нет ни одной семьи, которую бы не коснулись репрессии. Первый муж моей мамы отсидел 18 лет - он был объявлен "иностранным шпионом", потому что окончил консерваторию в Берлине. В лагерях погибли две сестры мамы - их выселили из Питера после убийства Кирова. Моей тете дали 25 лет - она проходила по делу "300 евреев, которые хотели взорвать ЗиС". Ее отправили в Воркуту, на тот самый кирпичный завод, о котором рассказал Солженицын в своем "Архипелаге Гулаг". Плохо, что нынешняя власть отреклась от грехов своих предшественников.
16:59
Будущее за синергией
11:09
Мир попал в долговую яму
