- Скажите, Вениамин Федорович, о чем на съезде пойдет речь?
- В Москву съехались представители всех видов судов страны - общей юрисдикции, арбитражных, уставных, а также военных. Съезды проводятся раз в четыре года и являются высшим органом судейского сообщества. Здесь принимаются решения по ключевым вопросам, утверждается Кодекс судейской этики и акты, регулирующие деятельность судейской корпорации. Арбитражные суды на этом съезде, как и на предыдущих, представлены лучшими профессионалами нашей системы.
- Напомните читателям, где истоки и как складывалась у нас система арбитражных судов.
- Вспомним, что первые суды, занимавшиеся коммерческими (экономическими) спорами, известны на русских землях очень давно. До наших времен дошел очень любопытный свод законов "Русская правда" - в нем содержатся и зачатки коммерческого права. В Великом Новгороде (республике, где правило Вече, велась бойкая торговля с Европой и Азией) с XII века существовали суды и первые своды законов, регулировавшие деловые отношения. Уже тогда они соотносились и с европейским правом - ведь купцы из английских, германских, французских земель должны были понимать и принимать решения новгородских судов...
С развитием государственности развивалась и отечественная юридическая мысль. А в XIX веке - при Николае I, Александре II - система судопроизводства толково и смело реформировалась, во многом опережая судебные реформы стран Европы. Другое дело, что после революции 1917 года в результате исчезновения частной собственности и частной деловой жизни из судебной системы выпал огромный пласт. Восстановление его как раз и вылилось в создание судебной арбитражной системы России.
Темпы ее становления за эти 12 лет даже мне кажутся удивительными. В 1992 году был создан Высший арбитражный суд РФ, принят первый Арбитражный процессуальный кодекс и заработала система региональных судов. А сейчас арбитражные суды в стране рассматривают свыше миллиона дел в год. Страна живет в нормальном правовом поле. Это отмечают и наши европейские коллеги.
- Судебная реформа завершена?
- Нет, конечно. Демократическая Россия - страна молодая, законодателям еще работать и работать... Даже в Великобритании - консервативной стране с вековыми традициями - сейчас идет судебная реформа. А для нас особенно актуальны усовершенствования в сфере арбитражных судов. Коммерческое судопроизводство имеет дело с бизнесменами, для которых время - деньги. Мы, как и английские коллеги, работаем над упрощением и сокращением сроков делопроизводства. Арбитражные суды переходят на современные средства связи, документооборота, обработки и передачи информации. Суды меняются вместе со страной, это процесс непрерывный. И, конечно же, он неотделим от правовых реформ в Западной Европе, с которой нас многое объединяет.
На VI съезде судей будут проанализированы результаты проведения судебной реформы, намечены пути дальнейшего совершенствования судебной работы в нашей стране.
- А не предполагается особо обсудить острейшую проблему всевластия чиновничества? Можно ли обуздать его произвол посредством более эффективной судебной защиты граждан?
- Вы говорите об административном судопроизводстве. Оно у нас есть и занимает больше половины дел в арбитражных судах. Мы в основном функционируем как суды административные. В арбитражных судах везде есть административные составы либо административные коллегии - они существуют с 1995 года.
Но что нас действительно беспокоит - в этой сфере нет никаких досудебных процедур. Это очень плохо. Спор между собой ведут гражданин и государство (в лице каких-то конкретных органов). И когда дело сразу попадает в суд, то гражданин становится стороной в борьбе с государством. Между тем во многих странах разбирательство начинается до суда. Скажем, в Германии есть кодекс административных процедур. Гражданин, который считает, что ведомство издало незаконный акт, нарушающий его права, обращается в специальную структуру при этом же ведомстве, которая занимается разбором подобных жалоб. Причем кодекс административных процедур предписывает, как обязан действовать чиновник: что делать, как готовить документ, на основании чего выносить решение. И больше того - немецкий чиновник в своем решении должен указать, куда и в каком порядке оно может быть обжаловано. То есть гражданин сразу получает и консультацию, не надо бегать по адвокатам и выяснять, куда обращаться. При такой схеме жалоба не возвращается, как часто у нас бывает, к тому, на кого жалуются.
По существу, в Германии в этих комиссиях при различных ведомствах работают те же судьи. Поэтому такие структуры и называют квазисудами. Гражданин подает заявление - мол, я не согласен, считаю ваше решение незаконным. И этого достаточно. Ему не надо приводить никаких мотивов, потому что, как только поступила жалоба, государственный орган обязан сам проверить законность и обоснованность своего решения. Заметьте, что это не третейские суды, а специальные структуры. Так вот: именно ими отменяется подавляющее большинство незаконных административных решений. Но если гражданин не согласен, то может пойти дальше - в суд. Однако в этом случае дело туда попадает уже тщательно подготовленным. Такая система делает защиту граждан быстрой, дешевой и эффективной.
Пока же у нас нет таких структур, поэтому административные споры в сфере предпринимательской деятельности рассматриваем мы.
- Бытует мнение, что подобные споры в судах рассматриваются исключительно в пользу государства.
- Это не так. У нас две категории административных дел - либо их возбуждают граждане против государства, либо государство против гражданина. Если взять, скажем, налоговые споры, то у нас количество заявлений налогоплательщиков против налоговых органов только в 2003 году увеличилось на 37 процентов. Из них 74 процента исков было удовлетворено. То есть три четверти истцов оказались правы, и суд защитил граждан. Цифры - вещь упрямая, с ними не поспоришь.
- Значит, вы предлагаете вместо административных судов создать досудебные органы?
- Нет, одно другое не исключает. Просто требуется принять закон, который урегулировал бы порядок принятия административных решений, порядок и процедуру обжалования. И нужен соответствующий орган, куда гражданин обращается до суда.
- Как арбитражные суды делят сферы влияния с судами общей юрисдикции?
- Они разделены, тут проблем нет. Суды общей юрисдикции сегодня рассматривают 1 миллион уголовных дел в год, 2 миллиона административных дел и 5 миллионов гражданских - вот такая, округленно, статистика.
Следовательно, административное правосудие в судах общей юрисдикции тоже есть. Другое дело, что у нас эти дела рассматривают специализированные коллегии и составы, а в судах общей юрисдикции такого нет. Вот почему я и думаю, что им надо обязательно создать эти подразделения - либо самостоятельные административные суды, либо административные коллегии.
А если строить систему административных судов в качестве отдельной системы, то административные дела должны уйти туда и из судов общей юрисдикции, и из арбитражных судов. Но это дело очень дорогое.
- Арбитражный суд иногда пытаются использовать для передела собственности под видом законности. Есть такая проблема?
- Есть. К сожалению, работают целые юридические фирмы и конторы, которые занимаются не столько тем, чтобы обеспечить защиту интересов своего клиента по закону, сколько помочь ему этот закон обойти. Причем обходной маневр делается, как правило, за счет кого-то. Это чаще всего касается вопросов собственности, приобретения ценных бумаг, попыток завладеть крупной структурой через всякого рода манипуляции. Такие схемы нарабатываются и используются для захвата чужого имущества, для неисполнения своих обязательств, а также для односторонней реализации своих прав. При этом внешне все выглядит законно. И когда дело попадает в суд, то все делается так, чтобы он не смог сразу разобраться, а может, и совсем не разобрался, что в действительности происходит.
Особенно широко все это использовалось при применении Закона о банкротстве 1998 года. Он по своему содержанию, по своим правилам служил питательной средой для наработки подобных схем. С их помощью возбуждались дела по банкротству, через эту процедуру захватывалось чужое имущество. Суд же рассматривал дело строго по закону, а по существу способствовал захвату чужой собственности. Другими словами - арбитражные суды стали "заложниками" некачественного законодательства.
Все это мы разглядели - забили тревогу, стали отслеживать практику и ориентировать наши суды на более глубокий анализ происходящего. Мы вносили предложения по изменению этого закона. Но все произошло не сразу, довольно долго эти схемы работали.
Сейчас у нас новый закон о банкротстве. Надеемся, что в практике его применения будет меньше проблем.
- В арбитражных судах часто спор идет вокруг многих миллионов долларов. Наверное, заинтересованные лица ищут подходы к судьям?
- Для нас этот вопрос наиболее болезненный. К сожалению, действительно государственные структуры не безгрешны. Мы же говорим не просто о взятках, мы говорим о коррумпированности, о коррупции. Это значит, что масштабы всякого рода безобразий в государственной сфере весьма значительны.
Мы очень хотели бы добиться того, чтобы судейский аппарат, судейский корпус был вне этих явлений. Такие примеры есть. Меня, например, коллега из Германии уверял, что у них коррупции среди судей нет.
- Абсолютно?
- Да! И я этому верю. Но, к сожалению, не могу сказать то же самое о наших судах, хотя очень хотелось бы. Судья-взяточник является нашим врагом номер один, это моя непреложная позиция. Ведь он посягает на основы правосудия. А оно должно быть независимым, объективным и беспристрастным.
- В Германии, помимо прочего, и зарплата позволяет человеку в мантии быть беспристрастным. А материальное содержание наших служителей Фемиды не способствует формированию высокого статуса судьи.
- Дело не столько в уровне заработной платы, сколько в порядке ее установления, а также в обеспечении судей жильем, медицинским обслуживанием и другими элементарными условиями для жизни и работы. Надо установить такой порядок определения зарплаты и предоставления жилья, который бы исключал обращения с соответствующими ходатайствами и просьбами к представителям других ветвей власти. Это серьезно подрывает независимость судейского корпуса.
В свое время была попытка именно так решить вопрос материального обеспечения судей. В 1992 году принималось решение: заработная плата лиц, занимающих высшие государственные должности, - президента, глав правительства, нижней и верхней палат парламента, председателей трех высших судов - должна быть примерно на одном уровне, а оклады судей исчисляются в процентном отношении от заработной платы председателей. Но со временем этот принцип был утерян. В интересах правосудия и граждан целесообразно восстановить такой порядок законодательным актом РФ о материальном вознаграждении судей.
- Лишили кого-нибудь судейского статуса за взяточничество?
- Когда есть доказательства взяточничества, то это - уголовное дело. Поэтому если ко мне попадает материал, где судье инкриминируется взятка, я направляю это в прокуратуру. Мы сами ведь не можем изобличать взяточников, у нас нет следственных функций.
Другое дело, если мы видим, что судья выносит необъяснимые решения. Мы тогда говорим: ты не профессионал и не можешь дальше работать. Соответствующее решение выносит квалификационная коллегия судей.
- Кроме судей, кто еще входит в эти коллегии?
- Совсем недавно были внесены изменения в Закон "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации", предусматривающие введение в квалификационные коллегии представителей юридической общественности и президента. И на этом съезде судей мы должны сформировать Высшую квалификационную коллегию уже по новым правилам.
Правда, в последнее время обсуждается вопрос о целесообразности сокращения количества представителей судейского корпуса в Высшей квалификационной коллегии судей. Данное предложение прозвучало из стен Совета Федерации. Я считаю такую меру преждевременной и, может быть, даже недопустимой. Ведь в этом случае независимость судебной власти окажется под вопросом, так как во всем мире процедура назначения судьи на должность и освобождения от должности является одним из основных условий реализации принципа независимости суда. Если же пребывание в судейском кресле будет связано с волеизъявлением представителей других ветвей власти, то о какой независимости можно говорить? Я очень рассчитываю, что съезд разберется, что к чему.
- Сегодня на слуху "дело ЮКОСа". Можете дать прогноз, чем оно закончится?
- Я не могу высказываться по делу, которое может стать предметом рассмотрения в арбитражном суде. В противном случае мне могут заявить отвод во время судебного процесса. Поэтому, извините, конкретные судебные дела я комментировать не могу. Пока.
- По закону ваши судейские полномочия заканчиваются в конце 2004 года. Чем планируете заниматься дальше?
- А дальше видно будет. Одно могу сказать: право было и останется главным делом моей жизни. Скорее всего, буду вновь заниматься наукой. Вот тогда, может быть, прокомментирую некоторые судебные процессы, в которых принимал участие.