.jpg)
Анимации подвластно даже то, что не дается игровому кино, убежден знаменитый режиссер
Типичный разговор накануне Дня знаний. «Внучка за лето совсем разучилась читать книги, а ведь в восьмой класс собралась. А я, помню, в ее возрасте «Мастера и Маргариту» не отрываясь прочитала!» — жалуется соседка. Разговоры о том, что главный источник знаний для нынешних молодых кроется в телефоне, а из всех искусств важнейшим они считают не кино, мультики, набили оскомину. Между тем анимация очень много умного и полезного может дать зрителю — и юному, и умудренному жизнью. Об этом наш разговор с режиссером и художником Станиславом Соколовым — старейшиной российской кукольной анимации, лауреатом премий «Золотой Орел», «Эмми», обладателем наград престижных международных фестивалей, профессором ВГИКа, воспитавшим несколько поколений учеников. Его картины еще с советских времен входят в золотой фонд «Союзмультфильма»: «Догада», «Бездомные домовые», «Черно-белое кино», «Большой подземный бал»... В 2018 году ярким событием стал выход полнометражной анимационной «Гофманиады», созданной в сотворчестве с художником Михаилом Шемякиным. А теперь Станислав Михайлович увлечен фигурой Михаила Булгакова, снимая в кинокомпаниях «Синемаскоп» и «Аватар Фильм» при поддержке технопарка «Союзмультфильм» ленту о жизни и творчестве писателя.
— Как возник этот замысел?
— Еще снимая «Гофманиаду», я заинтересовался влиянием Гофмана на русскую литературу — оно огромно. Булгаков с его гротеском и фантастикой, с навеянной романтизмом игрой воображения, полетами героев, контактами с потусторонними силами — тому пример. В то же время Михаил Афанасьевич концентрировался и на реальности своего времени, болезненно переживал превращение людей в стадо, подчиненное правящей идеологии. Свое возмущение пролетарским террором, разлитой в воздухе агрессией, разрозненностью, обманом писатель выражал всегда, даже в пьесах про Ивана Грозного или про общество будущего. Для создателей нашего фильма важно противостояние писателя окружающим событиям. Мы даже в названии пишем — Булгаковъ, старой орфографией подчеркивая, что он никогда не скрывал своего монархического прошлого. Это многих раздражало...
Используя дневники Булгакова, мы рассказываем и о благополучных годах его жизни, и о тяжелых временах, когда были сняты с репертуара все спектакли по булгаковским пьесам. А поскольку фильм анимационный, то биографические моменты чередуются с рисованными эпизодами по его фельетонам, анекдотам.
Есть и эпизоды из театральных спектаклей, например «Фауст и Мефистофель». Кстати, Булгаков всегда шел на «Фауста» Гете, в каких бы театрах его ни показывали. У нас в фильме кукольный Мефистофель произносит слова, ставшие эпиграфом к «Мастеру и Маргарите»: «Часть вечной силы я, всегда желавшей зла, творящей лишь благое...»
— Фраза, символичная для судьбы Булгакова.
— Анимация в принципе строится на символах и своеобразной мистике. В нашем фильме есть встреча Булгакова с неким человеком в сером камзоле, одаривающим писателя способностью воплощать свои мечты. Жаль, на самом деле ему удалось реализовать далеко не все. Переживания Булгакова драматичны. Так, во время Гражданской войны он писал: «Настоящее таково, что я стараюсь жить, не замечая его: не видеть, не слышать». Эпизоды той войны мы снимаем, имитируя рисованной анимацией стиль тогдашней хроники. А Булгакова, Маяковского, Станиславского, Алексея Толстого, других исторических персонажей в фильме играют куклы. Исходя из присущего анимации гротеска, то есть преувеличения выразительности характеров, мы озвучиваем персонажей ярко контрастными голосами, несмотря на то что за всех героев говорит один актер, зато какой — Виктор Иванович Сухоруков!
— Какие черты Булгакова заостряет кукла?
— Эксцентричность. Во внешности — в стремлении выглядеть европейским джентльменом в черном костюме, с моноклем и галстуком-бабочкой. И в умении видеть гротеск в реальной жизни. Вообще Булгаков — очень анимационный автор: у него и кот разговаривает, и совсем фантастические существа оживают... Странно, что по Булгакову ни разу не снимали мультфильмы. Может, он отпугивает своей злободневностью?
.jpg)
— И не тем же ли можно объяснить возрастающий интерес к его творчеству?
— Сегодня повторяется многое из того, что происходило сто лет назад, и нас одолевают те же мучительные вопросы. Одна из таких тем — взаимоотношения творцов и тех, кто управляет искусством, администраторов, идеологов. Между автором и заказчиком происходит постоянная борьба.
— А вы лично ее ощущаете?
— Раньше было Госкино во главе с весьма образованными критиками и администраторами. Происходила своеобразная дуэль между теми, кто запрещал, и теми, кто преодолевал запреты. Противники были сравнимы по своему уровню. Сейчас же этот уровень упал. Выходят неграмотные рецензии, угождающие кому надо. Или, наоборот, разгромные, если есть цель кого-то потопить. Как при Булгакове, художнику говорят: «Будьте любезны делать то, что вам полагается. Не отвлекайтесь, выполняйте агитационно-массовую работу». Но то, что сегодня агитацией поднимается на щит, завтра канет в небытие. А настоящие произведения искусства выходят к людям из мрака, как это произошло со многими сочинениями Булгакова.
— Возможна ли независимость от заказчика? И каково в наши дни снимать авторское кино?
— Денег на авторскую анимацию государство дает немного, приходится авторам самим думать, где найти средства на фильм, а то и просто работать бесплатно. Стоимость минуты в сериалах понятнее, поскольку серии делаются конвейерным способом и можно уложиться в производственные расходы. Авторская анимация требует гораздо больше времени. За две недели нельзя снять десяти- и даже пятиминутный фильм. «Гофманиаду» я снимал долгие годы: покадровая съемка, компьютерная обработка... Из-за нехватки денег картина все время останавливалась. Приходилось доказывать, что уже есть интересные моменты и необходимо их продолжение.
— А ведь у анимации безграничные возможности, ей все доступно.
— Да, в принципе мы можем сделать и то, что в игровом кино выглядит не слишком убедительно: любой персонаж может летать или превращаться в кого-то другого — если, конечно, это органично придумано. Для того кукольная анимация имеет прекрасное современное техническое вооружение. Она очень хорошо соединяется с 3D, виртуальные персонажи здесь совершенно естественны. Помогают объемное сканирование и печать — сменные головки кукол или, допустим, тысячу различных автомобилей можно делать куда быстрее, чем раньше, а на 3D-принтере печатать декорации, и все это будет на великолепном художественном уровне.
.jpg)
.jpg)
— Многие считают, что куклы — это нечто несерьезное, для детей. Но в советские времена Вадим Курчевский снял кукольных «Пер Гюнта» и «Мастера из Кламси», Идея Гаранина — «Балаган» по Гарсиа Лорке и «Бедную Лизу» по Карамзину. Вспоминается и ваш интересный «Большой подземный бал»...
— Хорошо, когда представлены все виды анимации. В советские годы «Союзмультфильм» выпускал 12 кукольных фильмов в год, рисованных — еще больше. У каждого мастера был свой стиль, этим наша анимация отличалась от диснеевской. Почерк художника не нивелировался индустрией, каждый создавал собственный мир. Из-за этой уникальности советской анимации ее золотая коллекция до сих пор востребована во всем мире. Даже одни и те же режиссеры могли работать в совершенно разных стилях. У Ивана Петровича Иванова-Вано, моего учителя, снявшего более 60 фильмов, «Левша» совершенно не похож на «Снегурочку» или «Сказку о мертвой царевне и семи богатырях».
Раскрывая новые возможности, отечественные мастера определяли пути и всемирной анимации. Японец Хаяо Миядзаки не устает повторять, что на него повлияли наши классики — Хитрук, Атаманов, Норштейн. И, по сути, у него настоящая, в хорошем смысле слова советская классическая анимация, притом каждый фильм решен по-своему, глубоко и тонко.
— Российская анимация сохраняет эти традиции?
— Пытается. Но, к сожалению, все больше преобладают сериалы: их делать легче. Трудно делать рисованную анимацию — от нее почти отказались. А кукольную практически свели к нулю — это очень медленная работа, требующая особого мастерства. Съемки ведутся с миллиметровой точностью, позволяющей кукле стать живой. А если пойти по схеме, шаблону, выйдет что-то типа рекламы, уже на гораздо более низком уровне качества. Раньше переживали, что у нас нет индустриальной анимации, как в Америке, где делалось 800 фильмов с одним персонажем, как какой-нибудь «Утенок Дональд». Конечно, это удобно для продажи. Но произведения искусства не тиражируются.
— Однако один из самых знаменитых наших коммерческих мультфильмов, «Маша и Медведь», невероятно успешен.
— Этот сериал снимается по всем правилам классической анимации. Крепкий сценарий, хорошие актеры, персонажи отлично двигаются. По крайней мере так было в первых фильмах. Следующие серии, к сожалению, стали делаться все быстрее, подрастеряв многие художественные качества.
— Многие ли из молодых аниматоров настроены на серьезное авторское кино?
— Чтобы делать авторский фильм, требуется на год-два забыть об идее что-либо на нем заработать. Это абсолютно убыточное предприятие. Необходимо искать параллельную работу, дающую возможность существовать. Кстати, и Булгакову приходилось писать газетные фельетоны, что ему не всегда нравилось. «Искусство требует жертв» — не пустая фраза, это вам подтвердят множество творческих людей. Кто-то вообще снимает без студий, практически в домашних условиях, по нескольку лет. Я видел такие фильмы на фестивалях, среди них немало талантливых. Благодаря таким энтузиастам российская анимация и сохраняет в мировом контексте свое лицо.
Думаю, что это вообще качество русского духа — быть уникальным и никому не подражать.
От редакции
Фильм уже активно поддерживают его будущие зрители на краутфандинговой платформе Planeta.ru. Таким образом каждый любитель анимации может войти в число создателей ленты.