...Десять дней назад мать и сын сели в Москве на пароход "Пирогов" и отправились вниз по Волге. В Горьком они пересели на другой пароход и продолжили путь до Елабуги, где и остались в числе других 13 эвакуированных семей членов литфонда.
Первые четыре дня вновь прибывшие размещались в библиотечном техникуме, а потом работник горсовета отвел Цветаеву с сыном на городскую окраину в домик семьи Бродильщиковых: муж, жена и их внук. Им отвели крохотную, но светлую, с тремя окнами, комнатку. Сын спал на железной кровати, а мать на диванчике.
Долгие годы в этом домике на улице Ворошилова, ныне Малой Покровской, жили разные люди, и лишь летом прошлого года его выкупили у прежних хозяев. И здесь разместился мемориальной музей - "Дом памяти М.И. Цветаевой".
О коротком и трагическом пребывании М. Цветаевой в Елабуге мне рассказывает заведующая музеем Елена Поздина.
Марина Ивановна никак не могла найти работу. Она заходила в детскую библиотеку, в школу рабочей молодежи. Но напрасно. Оставалась возможность устроиться в колхоз, но к тяжелому физическому труду она просто не была приспособлена. Из сохранившихся записей Георгия можно узнать, что Цветаевой предлагали работу переводчицы во вновь созданном лагере НКВД для немецких военнопленных. Там давали стабильный и сытый паек. Но Марина Ивановна отказалась. Почему? Возможно, просто не хотела иметь ничего общего с НКВД, ведь к этому времени уже были арестованы ее сестра Анастасия, дочь Ариадна и муж Сергей.
В поисках работы М. Цветаева отправляется в городе Чистополь, где в то время находилось немало эвакуированных писательских семей. Там ей удалось договориться о работе судомойкой в столовой литфонда. 28 августа она возвращается в Елабугу, чтобы уже 30 августа окончательно переехать в Чистополь. Но в последний момент передумала и решила все-таки устроиться в колхоз. "Мать, как вертушка, - пишет Георгий, - совершенно не знает, уезжать или оставаться здесь".
В последние дни августа Марина Цветаева полностью утратила душевное равновесие, она металась, не находя ни у кого поддержки. Она не знала, что ждет ее впереди, на что надеяться. А тут еще не сложились отношения с хозяйкой дома, которая без всякого на то повода ревновала ее к мужу.
Трагедия произошла в воскресенье 31 августа. Утром хозяйка и Георгий ушли на расчистку площадки для аэродрома. Хозяин с внуком отправились на рыбалку. Цветаева осталась одна. Через несколько часов хозяйка вернулась. Она удивилась, что дверь в комнату была закрыта изнутри, а когда ей удалось ее открыть, то увидела повесившуюся Цветаеву. Веревка была привязана к гвоздю, вбитому в старую балку. Эту балку посетители музея могут увидеть в восстановленных заново сенях. Что же касается злосчастного гвоздя, то разного рода авантюристы и сейчас предлагают купить за большие деньги гвоздь, на котором якобы повесилась Цветаева. На самом деле сразу после случившегося он был извлечен из балки, обмерен и сдан на хранение.
Марина Ивановна оставила три предсмертных письма. Одно для сына, другое для поэта Николая Асеева, третье для всех эвакуированных. Письмо к сыну начиналось с таких строк: "Мурлыка! Прости меня. Но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это - уже не я". В письме к Асееву она писала: "Умоляю вас взять Мура (так поэтесса ласково называла сына. - Н.Ш.) к себе в Чистополь - просто взять его в сыновья - чтобы он учился". Все три письма при осмотре места происшествия изъяли милиционеры. Но на следующий день Георгию удалось забрать написанные ему и Асееву письма. Он же занимался организацией похорон. В музейной экспозиции я увидел хранящуюся копию свидетельства о смерти М. Цветаевой. Его оригинал находится в городском загсе. Вот выдержка из записи: "Причина смерти - асфиксия при задушении. Адрес - Ворошилова N 10. Заявитель - Эфрон".
Заведующая музеем показала мне, пожалуй, самый ценный его экспонат. Под пластмассовым колпаком хранились маленькая записная книжка в сафьяновом переплете с золотыми лилиями, а также крошечный карандашик. Их вынул из фартука Цветаевой обмерявший ее тело для гроба плотник. Потом ему стало стыдно за свой поступок, и он наказал своей дочери обязательно вернуть книжицу родным покойной. Она долго переходила из рук в руки, пока не оказалась у поэтессы Б. Ахмадулиной, которая в свою очередь передала ее Л.А. Мнухину, крупному специалисту в области творчества М. Цветаевой. Он-то и передал ее музею. В книжице нет никаких записей за исключением двух слов на одной из последних страниц: "Потьма, Мордовия". Это адрес лагеря, где пришлось отбывать срок дочери Цветаевой Ариадне. Но вот что удивительно: в то время, когда были сделаны эти записи, Ариадна находилась еще в лагере в Коми, и никто не мог даже предположить, где она окажется потом. Что это: предчувствие или великая материнская интуиция?
...Похороны состоялись на Петропавловском кладбище. Хозяев дома, где жила Цветаева, на них не было. Присутствовали работники горсовета и сын Георгий. Он запомнил место, где похоронили его мать. Уже на следующий день Георгий уехал в Чистополь. Потом он ушел на фронт и в 1944 году погиб.
Долгое время могилой Цветаевой, которая считалась женой и матерью врагов народа да еще и самоубийцей, никто не интересовался. И лишь в 1960 году приехавшая в Елабугу Анастасия Цветаева, придя к хозяевам дома N 10, попыталась выяснить, где похоронена ее сестра. Но те ничего конкретного сказать не могли. Анастасия Ивановна пришла на кладбище и приблизительно определила место захоронения, установив там крест, где спустя годы была устроена могила.
"Мне кажется, - говорит Е.Поздина, - что не только отсутствие работы по специальности, неверие в свои силы, непонимание со стороны других людей привели Цветаеву к гибели. На мой взгляд, решающее воздействие на чувствительную душу Марины Ивановны оказали одной только ей понятные ассоциации. В окрестностях Елабуги есть Красная горка, очень похожая на гору Копеддаг, что неподалеку от Коктебеля, где поэтесса провела счастливые дни. А местное городское кладбище чем-то напоминало ей хлыстовское кладбище в Тарусе - небольшом городке на берегу Оки, где ей также было хорошо. И, может быть, она подумала тогда, что эти счастливые дни больше не вернутся никогда, что впереди ее ждет только страшная неизвестность".
...Попрощавшись с работниками музея, я вышел на Казанскую улицу, потом свернул направо и поднялся в гору в сторону городского кладбища, которое в Елабуге называют Цветаевским. Вправо отходила дорожка, которая вела прямо к могиле Марины Ивановны. На ограде было начертано: "На этом кладбище обрела свой покой Марина Цветаева". Я постоял несколько минут рядом, вспоминая цветаевские строки:
Птица-Феникс я,
только в огне пою!
Поддержите
высокую жизнь мою!
Высоко горю и горю дотла,
И да будет вам жизнь светла.