В Новом Иерусалиме можно познакомиться с работами, ранее не экспонировавшимися в России
В музейном комплексе подмосковного Нового Иерусалима открыта выставка «Шагал: между небом и землей» — крупнейшая за последние годы, с участием хранилищ и частных коллекционеров трех родных Шагалу стран: Белоруссии, России и Франции. Она позволит обнаружить новые для нас черты в творчестве мастера. Прежде всего это цикл иллюстраций к Библии, изданных в 1956 году во Франции, и 22 эскиза к ней, созданных еще в 1931-м после первого посещения Иерусалима. Все эти работы в России прежде не экспонировались.
Марк Шагал когда-то прожил в Подмосковье лишь год, но ключом к его выставке служит само название музейного комплекса, сложившегося вокруг монастыря XVII века. Основанный патриархом Никоном Новый Иерусалим не просто обитель, а топографическая и архитектурная копия Святой земли. Она вписана в христианскую традицию создания пространственной иконы, воспроизводящей образ «небесного Иерусалима», — таких немало в Европе и за ее пределами. Прекрасное место для того, чтобы подчеркнуть роль Шагала как связующего звена между христианской и иудейской культурой, неразделимо сосуществующих в его творчестве. Среди 240 экспонатов (это феноменально много даже на фоне московских выставок-блокбастеров) первую скрипку играют эскизы к картинам и офортам на библейские сюжеты, как и существующие в единственном экземпляре 105 гравюр к Библии с авторской тонировкой.
В этом же ряду — эскизы к витражам синагоги госпиталя Хадассы в Иерусалиме (1959-1964) «Двенадцать колен израилевых» и ландшафтные зарисовки, сделанные в том же городе. Гравюры к автобиографической книге «Моя жизнь», созданной еще в 1920-х, и несколько портретов Беллы — первой жены Шагала, его музы, с которой он прожил 30 лет и чей образ никогда не уходил из его творчества, — позволяют зримо воссоздать жизненный путь великого художника.
В биографии его сошлись противоположности. Бедность, в которой он начинал свои дни, — и богатство, пришедшее вслед за успехом. Усвоенная в детстве религия — и приверженность к мессианской идее социальной справедливости, ознаменовавшей весь ХХ век. Подобно многим авангардистам, он принял революцию и даже «комиссарил»: назначенный в 1918-м уполномоченным по делам искусств в Витебской губернии, украшал город к первой годовщине Октября, открыл там Народное художественное училище. На беду, вскоре туда, во «второй Париж», приехал Казимир Малевич, переманивший учеников и педагогов училища в ряды «утвердителей нового искусства». Шагал не желал живописать геометрические тела — и вернулся в столицу.
За два года работы в Московском Еврейском камерном театре успел сделать не только костюмы и декорации к спектаклям, но и настенные панно для оформления театрального пространства, которыми сейчас дорожит Третьяковка. На кусок хлеба в голодающей Москве 1921 года Шагал зарабатывал и преподаванием в трудовой школе-колонии «III Интернационал» для беспризорников в подмосковной Малаховке. Оттуда и уехал с семьей в 1922-м: Каунас, Берлин, потом Париж. В годы Второй мировой Шагалы спасались в Нью-Йорке. За океаном он обрел всемирную славу, но потерял свою любимую Беллу:
В 1947 году Шагал с новой женой и маленьким сыном вернулся во Францию. Далее можно долго перечислять выставки в разных концах света, оформление книг и зданий — витражи для католических и лютеранских храмов, а также синагог по всей Европе, в США и Израиле, плафон парижской «Гранд-опера», расписанный им в 1964-м по заказу президента де Голля, два гигантских панно для «Метрополитен-опера» в Нью-Йорке, мозаику «Четыре времени года» в здании Национального банка в Чикаго: Завершилась жизнь маэстро на юге Франции, в городке Сен-Поль-де-Ванс, где еще в 1950 году он купил имение «Холмы».
В России он вновь побывал лишь раз — в 1973-м, уже стариком, богатым и знаменитым. Тогда выставку Шагала, первую на родине почти за полвека, устроили в Третьяковке, долго хранившей его картины полулегально. Маэстро подписал панно, созданные им для Еврейского театра в начале 1920-х. Сегодня эти холсты входят в наиболее ценный фонд ГТГ и редко демонстрируются в Москве, поскольку часто выезжают на зарубежные гастроли.
Посетив Москву и Ленинград, художник наотрез отказался поехать в свой родной Витебск. С 1990-х там действует Музей Марка Шагала. Но еще раньше на основе коллекции из 17 полотен 1960-х годов, подаренных художником французскому правительству, возник его музей в Ницце, созданный при деятельном участии самого автора: он сделал витражи и мозаику для концертного зала.
Национальный музей «Библейское послание Марка Шагала», открывшийся еще в 1973-м, наряду с семьей маэстро предоставил немало экспонатов на выставку в Подмосковье. Хочется верить, что некоторая удаленность (каких-то 60 км) Нового Иерусалима от столицы не помешает нашему паломничеству к «библейскому» Шагалу.