Первую бутылку коньяка на орбитальную станцию отправили еще в 1971 году
Интимный вопрос: могут ли космонавты, работающие на орбите, позволить себе такую радость, как глоток коньяка после тяжелой трудовой смены? Официально — нет, а неофициально... Всякое бывает!
За давностью лет открою секрет, о котором 40 с лишним лет назад знали лишь несколько человек, — интригует руководитель лаборатории дистанционного зондирования Земли из космоса Лев Десинов, начинавший свой путь в ракетно-космической отрасли полвека назад. — Речь о самой первой «космической» бутылке коньяка. Она была по-тихому отправлена на околоземную орбиту при моем непосредственном участии в 1971 году».
В январе на заводе имени Хруничева в 23-м цехе шли проверки первой советской орбитальной станции «Салют», на которую через несколько месяцев должны были прилететь наши космонавты Владислав Волков, Георгий Добровольский и Виктор Пацаев. Сегодня их имена принадлежат истории: экипаж первой долговременной орбитальной станции погиб при возвращении на Землю после разгерметизации спускаемого аппарата «Союз-11». Это случилось в конце июня, а зимой 1971-го, когда звездный дом готовили к старту, ничего не предвещало беды.
Тогда Десинов работал на заводе руководителем группы, которая контролировала установку на борту всей научной аппаратуры. Однажды в конце смены к нему подошел рабочий, «золотые руки», и шепотом предложил: «Знаете, в полете у Пацаева будет день рождения. Мы с ребятами приготовили для такого случая бутылочку армянского коньяка. Я прикинул: лучше всего ее спрятать за панелью, где лежат манжеты для измерения кровяного давления. Вот в одну из манжет и положим бутылочку — вы не возражаете?»
Десинов думал пару секунд. И согласился, хотя риск был: если кто-то из ретивых службистов найдет заначку, неприятностей не избежать. Но уж очень хотелось сделать экипажу такой земной подарок.
Перед отправкой станции на космодром Десинов лично проверил секретный груз. И на Байконуре неожиданностей не случилось. Десинов последним покидал отсеки орбитальной станции перед стартом и убедился: бутылка на месте. Станцию запустили. О секретной посылке накануне запуска Лев Васильевич рассказал отцу космонавта Владислава Волкова — замечательному инженеру Николаю Григорьевичу. «И вот в один из июньских дней, — вспоминает Десинов, — когда экипаж уже работал на орбите, Николай Волков сообщил мне, что подарок принят на ура, ребята понемножку пробуют земные дары и просят передать огромное спасибо всем причастным. Я передал благодарность рабочим, они были искренне рады...»
Позже врачи и руководители полетов официально разрешили иметь в звездном доме маленькие емкости с хорошим коньяком. Это была настоящая революция. Многие специалисты, к которым я обратился, готовя эту публикацию, в неофициальных беседах не скрывали, что не видят ничего страшного, если космонавт после тяжелой работы пригубит вечером 10-20 граммов спиртного. Звездоплаватели — люди ответственные, лишнего себе не позволят...
Летчик-космонавт Александр Лазуткин как-то на пресс-конференции нарушил негласный обет молчания и поведал: когда он работал на станции «Мир», спиртное оказалось как нельзя кстати. Из-за нештатных ситуаций изменился на какое-то время состав воздуха в отсеках. И врачи в ЦУПе рекомендовали немного алкоголя, чтобы нейтрализовать вредные факторы. А у них как раз с собой было...
Правда, позднее, в один не очень прекрасный день было принято решение о категорическом запрете спиртного на космических пилотируемых аппаратах. Этот приказ действует и сегодня.
«Перестраховочный запрет, — прокомментировал для «Труда» сухой закон бывший заместитель генерального конструктора РКК «Энергия», летчик-космонавт, четырежды летавший на орбиту, дважды Герой Советского Союза Валерий Рюмин. — Когда-то в набор продуктов для экипажа включали коньяк в небольших дозах. И ничего страшного не происходило».
По словам Рюмина, запрет был вызван опасением: если спиртное попадет на устройство, в котором поглощается углекислый газ и выделяется кислород, может произойти пожар. Потом таких устройств на борту не стало, а запрет остался. «Сегодня он не имеет смысла», — считает Рюмин.
Не знаю, как выполняют приказ нынешние экипажи, а в прежние времена спиртное частенько удавалось доставлять на наши космические станции. Для этого использовались дружеские связи с наземным персоналом. Удивительно: космонавтам доверяют внеземную миссию, сложнейшую технику, боевое оружие (пистолет входит в наземный аварийный запас), но в отношении спиртного доверие заканчивается: а вдруг, мол, звездоплаватели напьются и натворят черт знает что?
Я спросил известного космонавта, был ли на их станции запретный плод.
«А как же, — ответил он. — Все летавшие вам подтвердят: глоток коньяка в космосе снимает напряжение, действует благотворно на организм. Вот и я задолго до старта купил 12 бутылок армянского коньяка. Перелил его в мягкие полиэтиленовые пакеты с закручивающейся пробкой (лучшая тара в невесомости!). Но самое трудное — доставить пакеты в космос в обход многочисленных контролеров. Мы с бортинженером обживали новую станцию еще в заводских цехах, этот шанс я и использовал. В нескольких тайниках было размещено 6 литров. Не так уж много, если учесть, что планировался полугодовой полет, в ходе которого прилетали две экспедиции посещения, а это еще шесть космонавтов. Естественно, радушные хозяева встречали гостей праздничным ужином:
Маленький глоток коньяка назвали «булькой». Это 20 граммов, пустяк. А там, в космосе, «булька» — волшебный эликсир. Вот, например, был трудный день. А завтра — сложный эксперимент. Но в последний момент ЦУП передает: программа изменится, детали передадим утром: Залезаем в спальные мешки, но сна — ни в одном глазу. В голове прокручиваются варианты. Слышу, и бортинженер не спит. Спасает «булька». Пьется она не залпом. «Бульку» держишь во рту, на языке, потом медленно глотаешь. Процесс растягиваешь минут на 10. Мизерная доля алкоголя действует в космосе фантастически: успокаивает, снимает напряжение. Быстро засыпаешь и утром встаешь бодрым. Это гораздо лучше снотворного, к которому быстро привыкаешь. Еще одна тонкость. Возили на орбиту коньяк разных марок, включая и французские. Но, по общему мнению, в космосе лучше всего идет армянский».
«Я убежден, — завершил свой рассказ мой собеседник, — надо узаконить алкоголь в небольших дозах в космосе, например в качестве снотворного. Хочу сказать медикам: космонавты — не алкаши, а эти «бульки» действительно нужны для последующей эффективной работы».
Прислушаются ли к этим словам врачи, опекающие космонавтов?