Вполне вероятно, когда этот спектакль два года назад шел на сцене Национального театра Лондона, получив две премии Лоуренса Оливье за лучшую хореографию и зрелищность, эмоциональная аура в нем еще была, а джазовые импровизации сплетались в единое целое с пластическими. Но эта эвритмистика (театральное течение, где с помощью танцевальных движений и музыки пытаются заменить слово), показанная нам сегодня, оказалась выхолощенной и засушенной, напоминая красивый гербарий, а действие было расписано по квадратам, как в шахматной партии. Квадрат первый: выпускник Гарвардского университета на службе в офисе. Квадрат второй: он принимает у себя дома гостей. Квадрат третий: ночью выходит на кухню и... То, что происходит с ним дальше, совсем не вяжется с обликом светского денди, который занимается любовью с молоденькой служанкой, и ЭТО ему очень нравится. Настолько нравится, что он забывает о своей невесте. Ну а что же невеста? Поначалу она грустит, бесконечно звонит по телефону, а потом отдается на лестнице простому парню, постоянно преследующему ее по пятам. Постепенно эти две пары начинают множиться, они как бы клонируются по воле режиссера, тем самым подчеркивающего, что данные ситуации вполне типичны для господ и слуг, пребывающих в состоянии вечного антагонизма и взаимного притяжения.
Слухи о спектакле Мэтью Боурна, как о чем-то удивительном и непревзойденном, ходили давно. Но, по-моему, они оказались преувеличенными и явились всего лишь следствием его предыдущей постановки - балета "Лебединое озеро", где все танцевальные партии исполняли мужчины. Это действительно выглядело смешно: поэтическая любовная история на музыку Чайковского была превращена в фарс. В "Пьесе без слов", наоборот, все выглядело традиционно, пресно, по-английски чопорно и полно штампов. К тому же вечный конфликт между господами и слугами, компенсирующими свою униженность гиперсексуальностью, уже был сотни раз описан классиками и современными драматургами и не меньшее количество раз показан на сцене.
Так, на заре перестройки, когда наши режиссеры почувствовали себя свободными и стали смело говорить на ранее запретные темы, в частности, об однополой любви, Роман Виктюк осуществил постановку "Служанок" Жана Жене, где две служанки с помощью любовных чар изводили свою госпожу.
Я видела, с какой торжественной и весьма ехидной миной Роман Григорьевич выходил после спектакля знаменитого англичанина (кстати, носящего титул барона), который все-таки не переплюнул его. Да, "Пьеса без слов" продемонстрировала хорошо отрепетированные пластические любовные дивертисменты, но в них не было ни страсти "Служанок", ни того рокового влечения, когда любовная игра превращается в смертельный поединок и отказывает рассудок.
...Уильям Шекспир говорил, что сырой климат туманного Альбиона весьма способствовал рождению театра, поскольку людям надо было где-то проводить время вместе, но он нигде не говорил о том, что страсти героев должны кипеть где-то в глубине и никогда не вырываться наружу, как это произошло в спектакле Мэтью Боурна.