.jpg)
Популярный актер - о кино, боксе, МХТ и гении Достоевского
На экранах — нежная и философская мелодрама Тины Баркалая «Сказки Гофмана» с ярким актерским трио Екатерины Вилковой, Евгения Цыганова и Максима Стоянова. Мечтательная чудачка-библиотекарша Надя, загадочный принц из мира кино Гарик и нелепый и безобидный (но только на первый взгляд) любитель забавы тамагочи, в своем вечно расхристанном халате Виталик — он-то и есть персонаж Стоянова. О сказочном везении и черных полосах в своей творческой жизни актер рассказал корреспонденту «Труда».
— Любите ли вы Гофмана, верите ли в сказки и кто ваш персонаж Виталик, если ориентироваться на образы великого романтика-выдумщика — уж не Мышиный ли король?
— В детстве я, буду откровенен, мало читал — больше проводил время во дворе и в боксерской секции, так что Гофман для меня — в какой-то степени открытие. И повод задуматься: а что такое сказки? Для театра и кино — очень непростой жанр, ведь все складывающиеся там в единую конструкцию персонажи несут в себе глубокий символический смысл. Это требует от постановщиков и артистов серьезной интеллектуальной работы. Замечательный театральный педагог и режиссер Елена Ивановна Бутенко-Райкина, которая ставила с нами детские спектакли, говорила: настоящий артист должен проявить себя в сказках. Вот ты пришел на утренний спектакль 1 января, детей почему-то привели одни папы, в зале ощутимо легкое амбре, да и сам ты, как говорится, «слегка после вчерашнего». Хорошо сыграть для детей, завладеть их вниманием — значит пройти крещение артиста! Короче — в сказки я верю, в моей жизни они точно случались.
— Где вы подсмотрели образ этого не лишенного обаяния бездельника и наглеца Виталика? Насколько это типический сегодняшний мужчина? Хотя, если посмотреть с женской стороны, то таких тихих, послушных Надь, которые всю жизнь маются с подобными «половинами», немало.
— На самом деле не повезло не только Надям, но и Виталикам. Он, конечно, бездельник, паразит, эгоист, как сейчас говорят, абьюзер, но по своей природе неплохой парень и небесталанный человек. Вот первое, о чем я начал думать, когда прочитал сценарий.
— Виталик женился на Наде из-за московской квартиры, живет на ее заработки, притом считает себя подарком и хвастается перед супругой: «У меня дамы кипятком стены мыли».
— Ну а что? Бывший военный, по-своему крепкий мужик, он привык нравиться женщинам и использовать их в своих целях.
Но это от инфантилизма, а не из расчета. Разумеется, я такого подхода к жизни не разделяю, однако, когда работал над ролью, пытался найти оправдание или объяснение своему персонажу. Дело происходит в нулевые, тогда многие люди, особенно военные, оказались выброшенными за борт. Не все сумели сориентироваться в новых обстоятельствах — и он в том числе. Коммерческой жилки у Виталика нет, толкового образования тоже: парень из простой рабочей среды, после школы пошел в армию — и, в общем-то, все университеты. «Подсмотреть» такого Виталика не так уж сложно. Я общаюсь с разными людьми — с сотрудниками ГИБДД, строителями, бомжами, а когда приезжаю к себе на родину, пью с мужиками водку в гараже. Ведь что такое персонаж? Это бумага (сценарий), я сам и мои наблюдения.
— В вас столько соединилось — строитель по образованию, спортсмен по юношескому увлечению, актер по профессии: Кто вы в первую очередь и как вообще после такого весьма прозаического начала жизни пришла мысль об актерстве?
— Я рос в городе Бендеры в Приднестровье в обычной рабочей семье, которая боролась с нуждой в определенном историческом и географическом контексте. Пришлось повидать всякое. Мой папа всю жизнь проработал машинистом на железной дороге, мама окончила курсы бухучета, успела поработать на консервном заводе, который развалился после распада СССР, потом пахала всю жизнь продавщицей — очень много работала, чтобы прокормить семью. Наступили 90-е, какие-то испытания мы выдержали, какие-то провалили. Мое великое счастье, что жизнь привела в секцию бокса: когда начинаешь заниматься спортом, мыслишь более организованно. Это была жесткая психологическая школа, которая и привела в конце концов к решению ехать в Москву поступать в театральный. Если бы не эта база, я бы вряд ли прошел актерский путь. Пошел бы на попятный — очень бывало сложно.
— Бокс вас тоже пугал?
— Первые полгода это был сплошной ужас — нам только и доставалось, что по мордам. Да и пришел в бокс я отнюдь не из любви к спорту. Меня туда буквально затащили «старшаки», видя, что мы с пацанами во дворе всякой ерундой занимались. Сначала ходил через не могу, потом немного обвыкся, начал выигрывать, объездил с турнирами Молдавию и Украину. Появились новые знакомые, сформировался новый стиль мышления. А в строительный техникум через дорогу от дома я пошел просто потому, что надо же где-то учиться. Как говорят в таких случаях, родился в родильном доме, учился в училище, работал на работе: В 10-й класс меня, троечника, не взяли. Два года проработал в Москве на стройке — заливал бетон в монолит. А когда меня сделали мастером-прорабом, появилось свободное время. Я стал взахлеб смотреть кино и решился поступать в Школу-студию МХАТ.
— Вы учились у Константина Райкина. Какой главный урок вынесли?
— Уважение к профессии, суть которой — огромный труд. Неудачи, как и успехи, вызывают некоторую актерскую распущенность, а Константин Аркадьевич в первую очередь призывал к самодисциплине.
— Казалось бы, такое везение — попасть в труппу МХТ, одного из главных театров России, а может, и мира. Но после нескольких лет работы там вы ушли. Почему?
— Я был счастлив, когда Олег Павлович Табаков взял меня в труппу Художественного театра. Поверьте, это было непросто, и тот показ вовсе не Табаков инициировал, у него и так проблем с кадрами не наблюдалось. Вы точно сказали — главный театр страны, а то и мира. Это я пришел к ректору нашей Школы Анатолию Мироновичу Смелянскому, замечательному педагогу, булгаковеду, и сказал: «Вы знаете, многие из нас хотели бы связать свою судьбу с МХТ». Он организовал просмотр, и Табаков выбрал троих. Но на этом, к сожалению, сказка закончилась...
Олег Павлович уже болел, театром занимались другие люди, которые просто не давали мне играть. А во мне столько энергии и амбиций бушевало, я все время пытался выйти на сцену. Пускали только в массовки и танцульки. Вопрос встал ребром — играть или уходить. Пришлось уйти, а у меня как раз родилась дочка, заболел папа, да еще надо уезжать из общежития. Зарплаты нет, появились долги. Трудный был период. Но я его прошел, не провалил.
— Не бывало моментов сожаления, что пошли в актеры?
— Никогда. Даже в самые ужасные периоды. Скажу без лукавства: неудачи ни разу не дали мне повода сомневаться в своем выборе. Скорее сетовал на несовершенство системы, но не на свои актерские дарования и не на профессию. В ней столько непредсказуемого: сегодня ты нужен всем, завтра — никому. Надо уметь быть мужественным.
— Вы снимались в знаковых лентах: «Демон революции» Хотиненко, «Хождение по мукам» Константина Худякова, «The Телки» Марии Агранович по роману Сергея Минаева, драма «Алиса не может ждать» Наталии Мещаниновой, «Мерзлая земля» Оксаны Карас... Какие из этих ролей стали важными ступенями роста? И сложно ли было работать с известными режиссерами?
— Работать с перечисленными вами режиссерами было замечательно и очень интересно, потому что они прекрасные люди и большие профессионалы. А вот точки роста зависят не только от знаковости фильма и имени режиссера, но и от объема роли. Думаю, главной такой точкой стал для меня Дима из фильма «Гив ми либерти» Кирилла Михановского. Это был мощный опыт — творческий и человеческий. Мне очень нравился мой персонаж, и я о многом задумался после этой роли. Вроде бы показана изнанка жизни — инвалиды, бедствующие эмигранты, маргинальные стороны жизни чернокожих, но в фильме происходит невероятная метаморфоза, прямо как в романах Достоевского: герой умирает от чахотки, а на душе светло. Автор выводит нас к Богу через темноту.
— У «Гив ми либерти» трудная судьба. Знаменитейшие фестивали — Каннский и «Сандэнс» — встречали ленту аплодисментами, а в нашем прокате ее, кажется, не было.
— Была, но недолго и малыми копиями. Сегодня снять хорошее кино даже не полдела. Главное — хорошо его продать. Фильму не хватало рекламной кампании, а от нее зависит очень многое. Хотя я не профессионал по части продаж.
.jpg)
— Столько перепробовано... А чего еще в вашей карьере не было, но хочется?
— Я бы хотел сыграть все, что мое. Много замыслов, но нужно найти людей, которые помогут их воплотить. Как говорил Гагарин, разве я слетал бы в космос без советского народа? Вот так и у нас, мы все взаимозависимы. Очень хотел бы сыграть в экранизациях Достоевского — Митю Карамазова, Рогожина, самого Федора Михайловича. Обожаю этого писателя, считаю, что он главный гений всех времен и народов.