- Все это досужие домыслы, - ответила, выслушав меня, Татьяна Николаевна.- Скорее всего, сработал принцип испорченного телефона. Дело в том, что концессия на захоронение на кладбище, которое ошибочно называют "русским", но которое на деле является муниципальным и относится к городу Сен-Женевьев-де-Буа, выдается на определенный срок - не более 99 лет. И по истечению его надо продлевать. Так что наша ассоциация ежегодно проводит своего рода инвентаризацию захоронений. По его результатам мы вместе с муниципалитетом направляем письма родным усопших с напоминанием о том, что необходимо предпринять соответствующие шаги с тем, чтобы концессия не была закрыта.
- Но ведь кладбище было внесено в список "исторических памятников" Франции. Разве в этом случае захоронения не становятся вечными?
- Они охраняются государством, считаются историческим достоянием, но это не означает, что родственники избавляются от расходов, связанных с захоронениями. Ведь захоронение, и эта практика распространена во многих странах мира, не приобретается в вечное пользование, а лишь арендуется на какое-то время у местных властей, в административном подчинении которых находится кладбище.
В принципе напоминать должны муниципальные службы, но у них так много забот, что наша ассоциация в прошлом году взяла на себя эту заботу в отношении останков россиян. Кстати, я только что связывалась с мэрией, там также сильно удивились, когда я спросила их о разговорах насчет перезахоронений. Да и с точки зрения закона это невозможно без разрешения семьи усопшего.
- Значит, к примеру, прах художницы Зинаида Серебряковой останется на своем месте?
- Конечно. У нее есть родственники, которые, когда наступит срок, возобновят концессию.
- Какие сроки концессии возможны? Сколько это стоит?
- Срок один, 50 лет при возобновлении. А в кассу муниципалитета Сен-Женевьев-де-Буа надо внести 1038 евро.