- Личная карьера Владимира Путина так складывалась, что за достаточно короткий срок от чиновника, пусть и высокого федерального ранга, он "дорос" до лидера огромной страны...
- К этой карьере он себя не готовил, о чем и честно сказал. Понятно, что у него и не было трех- или пятилетнего плана "переустройства России". Нельзя забывать и о том, что "хозяйство", именуемое Россией, было принято в достаточно расстроенном состоянии.
Поэтому первостепенные важнейшие проблемы он решает по мере их поступления. Решает сосредоточенно и концентрированно.
Так, на днях я наблюдал по телевидению его встречу с министром сельского хозяйства, где обсуждалась проблема горюче-смазочных материалов... Понятно, что конкретно он не будет заниматься решением этих вопросов.
- И не должен.
- И не должен этим заниматься. К сожалению, все это - отрыжка советских времен. Пока высшее лицо государства не выскажется, чиновники не шевелятся.
- Какие, на ваш взгляд, основные проблемы Путин решал, и как ему это удавалось?
- Я бы выделил шесть основных проблем и сразу хочу подчеркнуть, что решались они последовательно и настойчиво.
Первой и по важности, и по времени решения была чеченская драма. Уже осенью 1999 года, возглавив правительство, Владимир Путин практически все свое время посвятил Чечне. Да и приняв президентские регалии от Ельцина, свою первую командировку в новогоднюю ночь провел в Чечне. Причем не один, а вместе с женой. Собственно, его первым распоряжением как Верховного Главнокомандующего был приказ о поощрении солдат и офицеров, воюющих в Чечне.
Надо признать (а об этом вынужденно говорят и противники президента), что главная задача - восстановление целостности России на Северном Кавказе, пресечение сепаратизма - решена успешно. Взят Грозный, установлен контроль федеральных войск на всей территории Чечни, в том числе и в горной местности, функционируют администрация и правительство республики, по существу, разгромлены все крупные бандитские формирования.
Мне могут возразить, что продолжается партизанская война и диверсионные акты. К сожалению, это действительно так, и процесс окончательной зачистки будет длиться еще долго. Но это уже дело спецслужб, а не президента. Чечня же вернулась в состав России, а хорошо это или плохо - это уже пусть обсуждают публицисты и историки.
Другой важный вопрос, который Владимир Путин решил и для себя и для страны, - это проблема преемственности власти.
Давайте вспомним как волновало Россию, да и многих за рубежом: что будет, когда уйдет Борис Ельцин.
- Да и уйдет ли он вообще - это тоже волновало многих.
- Вот именно. Ситуацию запутывало и то, что сам Ельцин, как это сейчас становится понятным, до последнего колебался: а не поискать ли ему путь, при котором он мог бы еще на год-другой задержаться в Кремле.
Не добавляла уверенности и чехарда с преемниками-фаворитами. Сначала был "человек, которого вы все знаете", - генерал Лебедь, затем борец за социальную справедливость Немцов и даже "железный наркомпуть" Аксененко.
В этом ряду не последним был Юрий Лужков, а на каком-то этапе, безусловно, Евгений Примаков.
Хочу подчеркнуть, что в условиях дестабилизации в стране это был болезненный и непростой выбор. При очень разных вышеперечисленных кандидатах и повороты в политике России могли бы очень разными. И все это могло бы быть болезненно воспринято в самой стране, силовыми структурами, чиновниками, мировым сообществом.
В такой вот непростой и, я бы даже сказал, тревожной атмосфере переход к новой власти прошел спокойно и плавно. А ведь совсем еще недавно, в 1996 году, смена Ельцина первого срока на Ельцина второго срока только в финансовом отношении обошлась стране в несколько миллиардов долларов. Я уже не говорю о моральных издержках, падении авторитета власти. Дорого, в смысле вконец потерянного здоровья, обошлась эта кампания и самому Ельцину.
Удалось молодому президенту и достаточно корректно решить проблемы реформы властной вертикали, законодательной власти. Лично для меня как историка, уже полвека наблюдающего за реформами власти, это было неожиданное, интересное решение.
Одним из первых российских политиков, заговоривших о необходимости реформы властной вертикали, был Евгений Примаков. Став премьер-министром, он с удивлением обнаружил, что на региональном уровне ему никто не подчиняется. И если в некоторых регионах, где финансирование шло из бюджета, он мог косвенно на что-то влиять, то в регионах-донорах на премьер-министра, который у них появлялся, смотрели скорее как на дорогого гостя, но не как на хозяина.
Для Евгения Максимовича это было особенно болезненно и обидно. Ведь он помнил, как встречали и провожали в провинции чиновника из Москвы в не столь давние времена...
Путин и его команда нашли вполне эффективное решение - создание семи федеральных округов за счет 89 президентских представительств, которые давно пребывали в забвении. Были востребованы семь руководителей, и почти все они справляются со своими обязанностями. Создан аппарат, который способен на местах решать многие вопросы от имени Москвы.
Плавно проходит и реформа Совета Федерации, который начал обновляться. Тем самым, и это очень важный вопрос, губернаторы меняют свой статус и занимают то место, которое и должны занимать.
Кстати, политологи, журналисты и многие губернаторы предрекали, что эта реформа будет крайне болезненной и тяжелой. Однако она прошла корректно и тактично, а открытым и принципиальным ее противником оказался один лишь глава Чувашии Николай Федоров.
- Хотел бы затронуть в нашей беседе еще один момент, достаточно болезненный для российского общества. Это - вопрос о цивилизованных взаимоотношениях власти и бизнеса. Последние годы ельцинской власти, а точнее, безвластия породили влиятельную группу олигархов, которые формировали общественное мнение с помощью подконтрольных СМИ, назначали угодных им министров и, по существу, пытались управлять страной.
- Вопрос понятный. Собственно, об этом я собирался также сказать. Задача установления разумных отношений между государством и бизнесом представляется мне крайне важной и деликатной. Став президентом, Борис Ельцин принял к управлению страну, доставшуюся ему от СССР. Принял вместе со сложившимися институтами власти. Понимая, что в новых условиях эти институты неприемлемы, он пытался их ломать, перестраивать. Достаточно сказать, что только бывший КГБ он разделил на 7 или 8 частей. Однако по-настоящему новый, эффективно работающий аппарат создать не смог. В этих условиях смутного времени рычаги управления оседлали олигархи, которые и начали делить власть. На каком-то этапе их влияние на Черномырдина, министров было большое. На Примакова, кстати, такого влияния почти не было, но на его подчиненных, на весь госаппарат, включая президента, влияние было значительным.
Мне все это кажется противоестественным не только с точки зрения морали, но и потому, что настоящего капитализма в России еще не существует. Поэтому и влияние олигархов на власть было гипертрофированным, вредным. Путин начал решать эту задачу, и она оказалась болезненной только для двоих - Гусинского и Березовского. Оба они покинули страну. Все остальные спокойно восприняли перемены.
Таким образом, президент решил задачу консолидации общества вокруг новой власти, нового президента. Он сумел поставить себя над партиями и ведет себя так, чтобы в нем видели лидера самые различные политические движения. Даже коммунисты оппонируют не президенту, а правительству.
Такой поддержки никогда не было ни у Ельцина, ни у его премьер-министров. Путина поддерживают более 70 процентов опрашиваемых.
Другой вопрос, который президент постарался решить в первую очередь, - это государственные символы.
Немалое число политиков не считало это первостепенной задачей, но новые власти проявили в этом вопросе прозорливость. Путин сумел убедить население, законодательные структуры в правильности компромиссного решения в этом вопросе. Оно было единственно правильным. Путин, возможно, интуитивно понял, что важно соединить ценности российской и советской истории с реальностями новой демократической России. Это решение было и политическим, и идеологическим, и нравственным. Оно задает определенное направление, в котором будет формироваться рамочная идеология государства.
- На международной арене российский президент столкнулся с достаточно жесткой реакцией Запада, а если точнее - США - на новые акценты в российской внешней политике. При этом в комментариях зарубежных, да и некоторых российских политологов проскальзывает, что, дескать, Россия не должна теперь преувеличивать своей роли в международном сообществе, сосредоточиться на внутренних заботах.
- У России действительно появилась новая внешняя политика. И что отрадно - это активная внешняя политика. На днях у меня была в гостях группа американских студентов и, собственно, вопрос, который они поднимали, отражал известное заблуждение: как может Россия при ее тяжелом экономическом положении, не решив свои проблемы, активно участвовать в разрешении мировых конфликтов?
На мой взгляд, американцы, подытоживая итоги "холодной войны", рассматривают этот процесс как победу США и поражение России. Но это логика военных действий, и она неприменима к в общем-то мирному процессу распада СССР.
Действительно, СССР как великая держава, обладавшая 30 тысячами ядерных боеголовок, перестала существовать. Но существует Россия, обладающая более чем 6 тысячами ядерных боеголовок. И этого хватит, чтобы гипотетически уничтожить дважды весь западный мир, включая США. Для сравнения можно сказать, что Китай обладает сегодня всего лишь 20 межконтинентальными баллистическими ракетами на пусковых установках. Так что Россия осталась страной, которая простирается от Японии до Западной Европы. Нравится кому-то или нет, но наши национальные интересы присутствуют и в Индии, и в Китае, и на Ближнем Востоке, и на Балканах.
Современная внешняя политика России, несомненно, в большей мере учитывает наши национальные интересы, чем это было при Горбачеве и Ельцине. Но она достаточно практична, не ставит суперамбициозных задач, и я бы назвал ее экономной.
Вот, к примеру, визит В. Путина на Кубу. Ведь мы не берем на себя никаких новых обязательств, а договариваемся о выплате долгов, восстановлении тех предприятий, которые начинал строить СССР. Тоже самое относится к Вьетнаму, который нам должен 2 миллиарда долларов.
- Владимир Путин сам признает, что не все, что планировалось, удалось сделать за этот год. Каковы, на ваш взгляд, основные проблемы, которые предстоит решать президенту и правительству в ближайшее время?
- Я думаю, что молодой президент еще не сформировал свою собственную команду. Необходима и новая идеология, ясное понимание задач, которые нам предстоит решать в ближайшие годы.
Хочу отметить, что правительство работает в условиях текущей стабильности, но у него нет ясного представления о будущем. Программа Германа Грефа не была принята ни обществом, ни правительством, ни президентом. Но ничего другого не предложено.
Важнейшее значение имеют для всех россиян социальные проблемы: это и зарплаты, и пенсии, и поддержка неимущих, это, наконец, реформа жилищно-коммунального хозяйства, так болезненно проявившаяся этой зимой в Приморье.
Путин нанес визиты в ряд государств СНГ, заявил о своих приоритетах, но ясности и здесь нет. Как будут строиться дальше отношения с Украиной? Останутся ли замороженными связи с Белоруссией? Что предпринимать после смены власти в Молдавии?..
Все это вопросы, на которые необходимо дать ответы в ближайшее время.