Она была одним из наиболее ожидаемых претендентов на победу в едва ли не самом ярком музыкальном проекте года, каким, бесспорно, является шоу Первого канала «Голос»
Сперва их было 150, к финалу осталось четыре, в их числе Тина. В последний момент удача склонилась в другую сторону, но главное не в этом: талант Тины держал внимание миллионов зрителей на протяжении почти полугода. Такое зря не проходит. А что думает по этому поводу сама певица? С чем и, главное, зачем выходила Тина, чьему мощному голосу подвластны и джаз, и фолк, и баллады, на площадку популярной песни?
— Вы ведь обладательница нескольких гран-при джазовых фестивалей, да еще и прекрасная пианистка — зачем вам этот песенный конкурс?
— Во-первых — просто чтобы меня услышали. Потребность каждого артиста, художника — нести людям свет, радость, а ТВ — мощный проводник информации. Во-вторых, мне очень хотелось в команду Пелагеи, работа с ней — потрясающе поучительный процесс, настоящая огранка себя, творческое вызревание на самом разном материале, который ко мне здесь приходил и с которым я, по-моему, справлялась. Ведь все песни этого проекта для меня — премьеры, начиная с моей песни «Ваня», соавтором которой я являюсь, и заканчивая «Небом Лондона» Земфиры. Я их до того не пела. Конечно, конкурс — не концерт, психоэмоциональное напряжение съедает часть желаемого качества, но тем интереснее, страшнее и честнее.
— Т.е.мы не видим и не слышим всех ваших возможностей?
— Разумеется! Ничего, вот встретимся после «Голоса»! (улыбается)...
— Но насколько тот виртуозный фолк-джаз-рок, что вы продемонстрировали, может быть воспринят миллионной публикой, у которой, по всем рейтингам, на первом месте среди пристрастий Лепс с его «Рюмкой водки на столе»?
— Мой педагог говорил: задача хорошего певца — не просто голосить, а вести за собой людей. Артист, которого вы назвали, ведет их туда, куда считает нужным — его право. Но и я не считаю свою работу выкриком в пустоту. Моя миссия — напомнить людям об их культурных корнях, о народной песне. Мне было бы сложно ответить на вопрос, кого я хочу за собой повести, если бы пришлось петь, скажем, оперу. Или песни эпохи наших родителей и бабушек. Фольклор гораздо старше советской эстрады, но он несравнимо актуальней. За столетия потребности и желания людей по сути не изменились. Ну может быть, публика теперь откликается на более низкие вибрации. Но все чувства, которые были понятны в прошлом, понятны и сейчас. А еще я верю, что мои песни будут услышаны, потому что в моем проекте работает такой потрясающий музыкант и продюсер, как Юрий Усачев. Он — пионер электронной музыки в России, под чьи ритмы танцуют уже несколько поколений.
— Слышал, что вы готовите композицию, где объединяются русская и западная, американская культуры, интонации.
— В национальных музыкальных основах разных народов гораздо больше общего, чем мы думаем. Музыка — язык, понятный без перевода, и объединять русские музыкальные диалекты, т.е.фольклор, с европейскими или американскими совершенно естественно. Сейчас время всевозможных синтезов и миксов. Главное — чтобы был вкус, а он воспитывается на классике. Родители рассказывали мне, что после войны по радио очень часто играла классическая музыка. И большая прослойка самого простого рабочего народа прекрасно знала классику, отличала Чайковского от Бетховена. Люди, которые ставили это в эфир, понимали: именно такое искусство лечит души, раненные войной. Сейчас наш народ лечится другими способами, другой музыкой. Тут уместна аналогия с медициной: болезнь можно лечить целебными травами, а можно глушить алкоголем. Но алкоголь, даже расслабляя, не делает человека добрее, наоборот, он может толкнуть и на убийство. Тяга к музыкальному «пойлу», к бездушной песне — это знак тотальной усталости и душевного истощения нашего народа. Моя задача — напомнить людям о том, что есть настоящее целебное средство для их душ — это хорошая, качественная музыка, песни с корнями нашей многонациональной культуры, которая имеет свой путь, но прекрасно сочетается с мировыми культурами разных стран.
— «Голос» дал вам новые творческие контакты?
— Многих участников я давно знаю — Антона Беляева, Этери Бериашвили, Жаклин Мигаль... Вот познакомилась с Наргиз, уже есть идея совместной записи.
— Проект — это жесткий конкурс. Не жалко было, когда из него выбывали такие яркие певцы, как ваш же друг Антон Беляев или чеченский самородок-тенор Шарип Умханов?
— Вы знаете, внутри проекта конкурентность совершенно не ощущалась. Мне, во всяком случае, кажется, что все участники подружились и полюбили друг друга. А формальному результату не надо придавать слишком большого значения. Главный итог в другом — каждый участник получает шанс приобрести своего слушателя. В нашей стране много прекрасных голосов, принадлежащих людям разных национальностей, и это замечательно.
— Вас не смущает, что победительница прошлогоднего «Голоса» Дина Гарипова затерялась в отечественном шоу-бизнесе, так и не сказав нового слова в песенном искусстве? И для Севары Назархан, которую считают самой яркой фигурой того проекта, он ничего не изменил — у нее и до него была хорошая международная карьера.
— Не могу полностью согласиться с вашей оценкой прошлогоднего «Голоса». Миллионы людей до него не знали ни Севару, ни Дину... Но, конечно, сам факт участия и победы в «Голосе» — это не гарантия успеха. Надо много работать и не останавливаться. Нужна поддержка и людей, и медиа-бизнеса. Это должно быть общим делом — растить хороших, качественных артистов, поддерживать хорошую, качественную музыку.
— «Голос» финишировал — что дальше?
— Буду концертировать, есть идея снять очень позитивный клип. То, что я уже сказала — заряжать людей радостью, дарить счастье. Например, среди тех, кому нравятся мои песни «Ваня», «Цыгане» — много подростков и мам тех детей, которые эти песни поют, они пишут мне об этом в соцсетях. Это очень радует.
— На Новый год поедете в родную Казань?
— Нет, я уже 12 лет как в Москве. Наверное, и поработать придется, но буду стараться побольше побыть с семьей.