Как Женя Соседов отстаивает для нас кусок заповедной земли от Минобороны, Вексельберга и прочих сильных мира сего
С Женей Соседовым мы познакомились на фоне торжеств: награждали Всероссийской премией «Хранители наследия», он был среди лауреатов. А вообще-то его жизнь — бесконечный судебный процесс, отстаивание наших с вами интересов. Чтобы Архангельское (то самое, про которое героиня Гурченко в «Пяти вечерах» говорила: «Можно еще поехать в Архангельское: Говорят, там очень красиво. Правда, я не была:») продолжало бы принадлежать всем нам, а не кучке мутных богатеев.
Женя Соседов похож на выпускника Итона — ему пошли бы гольф-клуб, яхта и крикет. Улыбчивый, спокойный и негромкий. Но из своих 24 лет вот уже семь он защищает дорогую для себя действительность: родное Архангельское с его музеем, ландшафтами и далями. И случилось это естественным образом: рос, лазал с друзьями по деревьям парка, по фанерным коробам, закрывавшим скульптуры на время реставрации. Думал, так и должно быть: человек растет, и его окружает такая красотища. Оказалось, нет.
Они жили уже в Красногорске, Женя учился на первом курсе юридического, когда под окнами стали застраивать парк Знаменское-Губайлово, некогда усадьбу Долгорукого-Крымского, героя войны и фаворита Екатерины, на рубеже столетий — один из центров культурной жизни Серебряного века, а после — памятник федерального значения. Его стихийные защитники, и наш Женя в том числе, не могли поверить, что вот так за здорово живешь погубят такое чудо. По кабинетам, конечно, ходили и от имени граждан иски подавали, но парк спасти не удалось, его вырубили. Зато убедились, что органы госохраны памятников, областные и федеральные, играют не за, а против: быстренько согласовывают проекты вырубок и застроек, но по 20 лет не утверждают зоны охраны. И образовали группу по защите Архангельского. В
Он пришел к нам в редакцию усталый, прямо с очередного суда «за Архангельское».
— Женя, как там, на передовой?
— Архангельское — это не только центральная часть за забором, но и весь пейзажный парк, театр Гонзаго, который оказался на другой стороне Ильинского шоссе, и все эти панорамные дали, ради которых сюда ездят — 657 га да еще 800 га — охранная зона.
В
В прошлом в Архангельском был военный санаторий, рядом — центральный военный госпиталь Вишневского, в
В прошлом октябре Минобороны выставило на продажу второй участок, 19 га, вдоль знаменитой липовой аллеи на подъезде к Архангельскому. Но команда Соседова к этому моменту развернула бурную кампанию в СМИ и в судах, надвигались выборы в Госдуму... В общем, второй участок защитники отстояли. Но третий участок постепенно застраивается коттеджами, оформленными на частных лиц. Откуда ни возьмись, возникли десятки садоводов-огородников, которые якобы там когда-то имели участки, и вот теперь по дачной амнистии их приватизируют. А Минобороны спокойно наблюдало, как федеральная собственность превращается в частную, и на сегодняшний день там уже с десяток коттеджей и две улицы из таунхаусов.
Соседов с командой добились, чтобы прокуратура начала обращаться в суды за признанием незаконности этого строительства. Но тут возникли странности и парадоксы: оказалось, что ведомства, в том числе Минкультуры РФ, интересы которых Соседов представляет в суде, иногда могут оказываться и по другую сторону баррикады.
Женя говорит с усмешкой:
— Прихожу я в суд по доверенности Росохранкультуры. А застройщик достает «согласование» за подписью чиновников того же ведомства. На это у нас есть железный аргумент: на территории охранной зоны строительство невозможно в принципе, так что любое согласование незаконно. Но суд реагирует на это по-разному... Главной нашей победой считаем то, что нам до сегодняшнего дня удается через суды сдерживать застройку всей этой территории: и той, что Минобороны считает своей, и принадлежащей структурам Вексельберга, и приватизированной лицами областного уровня. Против последних мы добились более 15 судебных решений, они уже вступили в законную силу.
Сегодня против нас два самых крупных игрока — Минобороны и Вексельберг.
У военных мы суды выиграли: признали незаконным приказ о продаже участка в 750 млн рублей, расторгли договор купли-продажи и отменили приказ Сердюкова о закреплении трех участков за их эксплуатационной частью. Мы подтвердили законность этих решений и в апелляции, и в кассации, однако сейчас, уже при новом министре, ведомство обратилось с надзорной жалобой в Высший арбитражный суд. И продолжается суд с Минобороны против стройки пресловутого «дома приемов иностранных делегаций». Это фантастическая история, когда они практически в центре музея установили забор, выставили ЧОП и начали строительство. Больше гостей принять негде! Стройку курировал лично Сердюков, какие-то невероятные махинации с документами, непонятно откуда многомиллионное финансирование. Минкультуры Московской области подало иск, и это строительство приостановлено на стадии возведенных уже двух этажей.
А вот с «землями Вексельберга» у нас ситуация просто патовая, мы даже не знаем, что делать, проигрываем подконтрольным ему фирмам все суды. Да, у нас такое законодательство, что можно и в одну сторону повернуть, и в другую: Но когда одни и те же судьи по соседним участкам принимают прямо противоположные решения, нетрудно в уме сложить два и два. Хотя на все участки Архангельского распространяется обременение особого режима использования!
Когда местные власти распродавали эти земли, они были уверены, что в ближайшее время охранные зоны Архангельского «скорректируют», сократят их с 600 га до 60. А мы постоянно последние пять лет противодействуем этому процессу: то на стадии согласования в Минкульте РФ, то на стадии экспертизы. Представьте: в этом году застройщики попытались согласовать в Минкультуры России проект, сокращающий федеральную охраняемую территорию в 10 раз! Чиновники ведомства дали поручение подведомственному институту «Спецпроектрестарация», и три эксперта, Тренин, Пуришева и Вержбицкая, обосновали, что вполне можно сократить охранную зону в 10 раз. Застройщики несколько лет не могли найти аттестованного эксперта, который бы согласился такую экспертизу подписать. Все отказывались. А тут государственные эксперты, фактически сотрудники Министерства культуры, вдруг подписывают эту экспертизу! Мы в Минкульт — там «не в курсе». Пришлось поднять шум в СМИ и организовать пикет под окнами министерства... В общем, проект отклонили. Пока. Но застройщики продолжают его усиленно лоббировать.
— Сейчас, когда проворовавшегося министра обороны поменяли, наверное, можно вздохнуть?
— Иск областного Министерства культуры против «дома приемов» Шойгу одобрял, будучи губернатором. Но теперь, когда он стал министром обороны, все не так просто. Новому министру лично в руки передали петицию с просьбой закрыть наконец эту позорную для оборонного ведомства историю. Но уже несколько недель реакции никакой. Юристы Минобороны, как ни в чем ни бывало, доказывают законность этого строительства...
— И как же в такой ситуации сохранять оптимизм?
— Было несколько десятков судов, но многие мы все же выиграли. Сейчас идут еще более 20 процессов. Суды — это такой фон, к которому приходится привыкнуть, если чувствуешь ответственность за дело. Бесконечно меняются руководители Минкульта (на моей памяти уже четвертый министр), ведомства реорганизуются... А мы продолжаем гнуть свою линию. Если перестать вести все эти бесконечные дела, никто ими заниматься вообще не будет.
Слушаю Женю и думаю: неужели никому, кроме этой горстки «десантников» («Кто, если не мы!»), ничего вокруг не нужно — ни порядка, ни справедливости, ни красоты? Почему он, этот парень 24 лет, тратит свою жизнь на неравную борьбу с алчной и ничего не боящейся сворой? Все эти суды, в которых он живет, — неоплачиваемая работа, можно сказать, хобби. Областной ВООПИиК с нулевым балансом — доходов нет, и даже по единственной штатной должности Соседову зарплаты не начисляется. Зарабатывает свои крохи параллельно, как юрист, урывками. А какая-то сволочь за свою поганую подпись берет миллионы и живет припеваючи.
— Как начал этим заниматься, читать практически перестал, — сокрушается Женя. — Но в этом году у меня были три невероятные поездки: в Армению, Стамбул и Рим. Армения меня поразила. Своими заброшенными огромными храмами и монастырями. Страна пустеющая. Люди стремятся уехать в Москву или в Европу — работы нет. Но! У нас был шофер с двумя высшими образованиями, душа-человек, пел нам 10 дней песни, а когда мы уезжали, попросил у всех телефоны и мейлы. И потом каждому позвонил, спросил, как добрались...
— Новый год на носу — какие планы?
— Надо диссертацию писать: «Конституционно-правовые механизмы защиты культурного наследия».
Пиши, Женя, пиши. Потому что кто, если не ты?