- Максим Леонидович, как вы оказались в Афганистане?
- Первый раз попал туда за 9 месяцев до начала афганской войны. Я учился тогда в Военно-политической академии. 29 марта 1979 года нашей группе объявили сбор, на следующий день мы вылетели в Афганистан, а 27 апреля приняли первый бой на перевале Ситикандау в провинции Пактия. Так что я попал туда до войны. Впрочем, смотря что считать войной? Она разгоралась исподволь, с отдельных боевых столкновений в приграничных районах.
Выполняя задания, нередко приходилось переодеваться в афганскую одежду. Когда хорошо говоришь на местном языке, отпускаешь бороду да еще имеешь достойный загар, темный цвет волос, то уверенно чувствуешь себя афганцем. Случалось, оказывался на грани жизни и смерти. Был ранен. Мне иногда просто жутко везло.
- Силовую операцию США против талибов дружно одобрил весь цивилизованный мир. ..
- Прежде всего отмечу, что мир столкнулся с особо жестокой формой международного терроризма и ответные меры - вынужденные. Жаль, конечно, что консолидация мирового сообщества в борьбе с терроризмом, к которой не раз призывали руководители России, началась только после страшных терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне. Безусловно, ни у кого не вызывает сомнения, что убийцы тысяч невинных людей должны быть наказаны, а корни международного терроризма уничтожены. Однако действовать при этом надо очень аккуратно.
- Насколько близки к истине те, кто видит подоплеку ракетно-бомбовых ударов по Афганистану в стремлении западных государств установить новый мировой порядок?
- Для такой постановки вопроса есть определенные основания. Стремление некоторых современных государств к новому переделу сфер влияния все больше проявляет себя в конкретных действиях. В этих условиях России важно иметь свою геополитическую и внутриполитическую стратегию. Тем не менее вряд ли стоит воспринимать нынешнюю войну в Афганистане как борьбу за материальные ресурсы. Подобные аргументы - из прошлого.
- Какие исторические перспективы у Афганистана? Разделят ли его на зоны влияния или он вообще распадется и перестанет существовать как суверенное государство?
- Вполне возможно, планы "разделения" Афганистана вынашиваются некоторыми политическими стратегами. Однако подобные сценарии в духе колониальной политики вряд ли могут осуществиться. Если говорить о позиции России, то она еще в 1924 году заявила: "Мы видим Афганистан единым, дружественным, неделимым государством". Нам лучше соседствовать с такой страной, а не с анклавом враждующих племен. Недавно президент Владимир Путин сделал заявление, в котором подтверждается эта позиция. Думаю, мировому сообществу нужно направить усилия на создание в Афганистане законного коалиционного правительства. Чтобы оно встало на ноги и начало эффективно действовать.
- Угрожает ли России исламский фундаментализм?
- Влияние панисламизма на мировые процессы, безусловно, возрастает. Иногда это проявляется исподволь, иногда открыто. Сами идеи ислама нам не угрожают, однако настораживает агрессивность, с которой пытаются навязать миру эти идеи. Нет сомнения, что за этим стоят интересы определенных политических сил, которые прикрываются религиозными догмами, с чем мы столкнулись в Чечне. Мы до сих пор вполне не осмыслили подоплеку событий, когда в Чечне возник и окреп режим Джохара Дудаева. Почему это произошло? Кто виноват? Всегда есть центробежные силы, которые легко спровоцировать, раскрутить, если это кому-то выгодно. Опасные тенденции такого рода надо своевременно пресекать. Профилактика всегда дешевле и эффективнее, чем лечение.