Редкий день обходится без довольно-таки скабрезных сенсаций и откровений на информационных просторах
Редкий день обходится без подобных сенсаций на информационных лентах. И все равно не перестаю удивляться этим многообещающим заголовкам: «Звезда телешоу «Дом-2» госпитализирована с внематочной беременностью»... «Всероссийская телесваха призналась, что после удаления матки перестала регулярно заниматься сексом»... «Популярная певица рассказала, как впервые ощутила в руке мужской член»...
Извините, конечно, за эти срамные цитаты, но они прыгают в медиапространстве, как блохи. И вовсе не инкогнито: у каждой такой новости есть имя и фамилия, и подробности, и ко всему этому прилагается фото страдалицы крупным планом. И никуда от блох не деться, они резвятся так, будто быть блохастым — норма.
Да, собственно, так оно и есть, этот бизнес цветет и пахнет: поделись сокровенным за миллион. Ну или хотя бы за полцены. Если вы, что называется, медийное лицо, можете прийти к мутной телеведущей и, сделав над собой некое усилие, «невольно» выдать свою маленькую тайну. Но только такую, чтоб стоила денег и внимания избалованной публики — то есть вонючую и омерзительную.
Сценарий прост, он воспет еще в старинной песенке: «И я была девушкой юной, сама не припомню когда...» А дальше не про драгуна, конечно, все же ХХI век на дворе. Дальше про артиста, который был старше и опытнее и кому ну никак нельзя было отказать... И вот прошло полвека, тот уважаемый человек почил в бозе, а вы на всю страну выдаете свой страшный секрет, делитесь пережитым. И лупаете глазами, и изображаете морщинистым лицом смятение, охватившее девушку лет эдак 45 назад.
Вариант беспроигрышный, безопасный. Это какой-нибудь заморский сладострастник Вайнштейн трепыхался, нанимал адвокатов. Не прокатило. Клинтон даже клятву принес, а ему в ответ хард эвиденс, вещдок по-нашему: платьице с предательским пятном, хранимое про черный день в «девичьем» чемодане. И доказали ведь: было. А у нас-то и доказывать ничего не нужно, да и некому.
Рассказчицы в фаворе. Стыда нет, а аппетит есть. Приходит он, известно, во время еды. Вот и одна из героинь рассказала про роман с покойным Андреем Мироновым, попросив прощения: дескать, тяжело дается откровение, но истина дороже. А потом поведала, как ее, юную и беззащитную, домогался Олег Табаков, тоже ныне покойный. Да и другой Олег, ушедший Янковский, был упомянут отдельной строкой. Бедные мужики в гробах изворочались!
Ну а мы? Казалось бы, подобные «исповеди» ничего, кроме брезгливости, у нормального человека вызвать не могут. Ан нет, судя по рейтингам, такие передачи у нас весьма востребованны. Впрочем, об этом еще Пушкин Вяземскому писал, говоря о Байроне: «Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы!» А тут не только и не столько толпа «в подлости своей радуется», сколько создатели таких шоу: они же, эти акулы эфира, уверены, что пипл съест не поморщившись, еще и добавки попросит.
...Когда-то моя бывшая коллега написала нашумевшую книгу, в которой откровенно рассказала, не опуская физиологических подробностей, с кем и при каких обстоятельствах спала, строя журналистскую карьеру. Я тогда, помнится, тревожилась: у нее же, дурочки, дочь, вырастет, каково ей будет с таким багажом жить, да и самой наверняка придется прятаться... Ошиб-лась. Теперь этот небрезгливый профессионал в шоколаде, передает свой бесценный опыт начинающим журналистам МГУ. Надо же смену растли... растить.
Такое ощущение, что в массовое сознание внедряется вирусный посыл: не то стыдно, что вы в любой момент норовите разнагишиться дряблым телом, а заодно и разнагишить других, которых уже нет. Нет, стыдно быть бедным, забытым. А потому надо уметь вырвать кусок любой ценой, отвоевать свое пространство — даже столь низменным образом.
Хотя оружие против него у нас есть, спасибо Жванецкому: «Вот с запахом изо рта как бороться? — Отойди, не стой в этом всем!»