Но самой большой радостью было утро Первомая, когда папа и дедушка надували нам с сестренкой воздушные шарики. Мы знали, что от чрезмерного усердия шарики могут лопнуть, и кричали: "Ой-ой хватит!.." Особенно нам нравились шарики, похожие на сосиски.
Мы торопили взрослых - ужасно боялись, что демонстрация пройдет без нас, что мы не успеем туда, где бухают и гремят оркестры, где в репродукторах бурлит музыка, где выкрикивают что-то радостное на площади, а улицы кипят от кумача. Хотелось бежать скорее, броситься в людское море и вместе со всеми вопить оглушительное "Ура-а-а-а!.."
Пролетарская солидарность нас по малости лет не заботила. Нам не досаждали на демонстрациях те унылые приемы казенной пропаганды, от которых коробило взрослых. Шелуха нас не касалась, мы видели и чувствовали главное - солнце, любовь, улыбки, свою нарядную и счастливую семью. Мы купались в этом празднике: бестолково суетились, мешались под ногами, выпрашивали лимонад, размахивали маленькими флажками, завидовали малышам, которых отцы несли на плечах. Иногда и нас, младших школьников, поднимали в воздух - подсаживали на машины, похожие на огромных майских жуков или божьих коровок. Чаще всего это были обыкновенные райкомовские газики или фабричные "ЗИЛы", обшитые плакатами и полотнищами от лобового стекла до кузова и бортов, но для ребятишек они были одним из чудес света. До сих пор не понимаю, как водители, лишенные всякой возможности обзора, не давили людей.
Из машины так весело было смотреть, как с близлежащих улиц на проспект вливаются потоки людей, и каждая улица - со своими оркестрами, со своими песнями. Все незнакомые лица казались знакомыми - такие они были симпатичные и приветливые, ну просто родные.
Вот этой атмосферы любви, этого братского порыва друг к другу сейчас и жальче всего. Нашим детям всего его уже не досталось. И дело не только в том, что настоящую первомайскую демонстрацию они могут увидеть лишь в старых фильмах. (Пожалуй, вернее всего первомайские ощущения переданы у Марлена Хуциева в "Заставе Ильича" - там документально запечатлена демонстрация 1 Мая 1961 года.) Увидеть эти кадры наши дети могут, а почувствовать - не знаю...
Нет сейчас таких массовых уличных праздников, куда дети и подростки могли бы прийти вместе с папами и мамами, дедушками и бабушками, соседями и одноклассниками. И как же им ощутить, что они - частица народа? Как нам успеть передать это большое чувство детям до того, как их начнут заманивать в свои стаи музыкальные и футбольные фанаты, ваши и наши, согласные и несогласные?..
Мне тут же скажут, что для воспитания в ребенке здоровых патриотических чувств вовсе не обязательно тащить его на первомайские шествия, достаточно сходить с ним в Третьяковскую галерею, полюбоваться Левитаном и Шишкиным, а потом съездить в Суздаль или Углич. Верующий человек добавит, что еще лучше взять детей на крестный ход или в паломничество по святым местам.
Со всем этим нельзя не согласиться, тем более что первомаев нашего детства не вернуть, а участие в нынешних шествиях сопряжено с немалым риском.
И все же, все же... Какой-то очень важный для народной души витамин был в тех благостных солнечных первомаях. И этот витамин ничто другое не заменило. Нам очень важно было хотя бы раз в год идти рядом - малым и старым, отличникам и двоечникам, верующим и неверующим, директорам и уборщицам, партийным секретарям и диссидентствующим художникам, фронтовикам и студентам-пацифистам, знаменитым актерам и секретным агентам...
Что-то исконное, вечевое таинственно проступало в поющих и танцующих колоннах, спешивших к площадям с лозунгами выполнить и перевыполнить. Лозунги были типовыми, зато люди под ними шли очень разные, очень светлые и красивые. Или это мне так в детстве казалось? Я спросил об этом на днях одного нашего известного фотохудожника - в советское время он работал в центральной газете и каждый год готовил фоторепортажи с демонстраций. "Нет, там действительно были удивительные лица..." - сказал он. Потом добавил: "Чтобы найти такие, мне теперь приходится ездить по монастырям..."