Как уже сообщал "Труд-7", операция по спасению группы Бердского спецназа, попавшего в засаду в горах под Харсеноем, длилась около 3 суток. Над лесом зависли два вертолета. Командир спасателей Александр Жуков первым спустился на специальном устройстве по тросу на землю, чтобы помочь поднять раненых на борт. Следом - капитан Анатолий Могутнов. Успели выручить почти всех. Бандиты открыли по вертолетам шквальный огонь. Не желая рисковать людьми, Жуков скомандовал пилотам: "Уходите!". На земле в бандитском окружении остались трое: командир группы спасателей Александр Жуков, капитан Анатолий Могутнов и сержант-контрактник Дмитрий Бегленко. Уже были видны приближающиеся бородатые боевики, слышна чеченская речь. Смельчаки, бросив гранаты в сторону бандитов, пытались скрыться. Их все же схватили, избили, забрали теплую одежду. Командовал захватом человек в камуфляжной форме иностранного производства, как впоследствии выяснилось, Салаудин Темирбулатов, известный по кличке "Тракторист". Привычным движением согнутой левой руки он заломил назад голову Жукова. Александр ощутил холод лезвия ножа на собственном горле.
Но провидение оказалось благосклонным к нему. Другой боевик, обследовав карманы куртки Жукова, вытащил оттуда удостоверение офицера и закричал: "Подполковник! Подполковник!". Планы боевиков резко изменились... Через 11 месяцев они встретятся в зале суда в Нальчике - Жуков и Темирбулатов. Отвечая перед судьями, последний цинично заявил, что тогда, в Чечне, он не собирался убивать Жукова. Напротив, спасал ему жизнь.
Поначалу всех троих держали вместе, потом Могутнова и Бегленко жители одного из сел передали российским войскам. А для Жукова начался настоящий кошмар. Под прицелом мучителей рыл для них блиндажи, окопы. Даже ночью не удавалось отдохнуть. Охранники сменяли друг друга, но разговор они круглосуточно вели один и тот же: "Прими ислам, и тебе сохранят жизнь". Жуков отвечал: "Мне сорок лет. В этом возрасте поздно менять взгляды". Если пленный засыпал или отказывался от "бесед", получал прикладом автомата по голове. Шрам, оставшийся на его правой щеке, - след "вежливого" обращения.
По тому, как вяло откликались боевики на варианты предлагаемого российским руководством обмена, Жуков догадывался, что он нужен бандитам для каких-то особых целей. Однажды все раскрылось. Оказалось, по замыслу чеченских идеологов, подполковник должен был публично, перед видеокамерой, осудить политику Владимира Путина в Чечне. Признания офицера штаба СКВО, растиражированные впоследствии по каналам СМИ и в Интернете, могли бы, по мнению этих "режиссеров", здорово навредить претенденту на президентский пост: в то время шла предвыборная кампания Владимира Путина. Жуков ответил, что он не вправе давать оценку действиям руководителей государства, так как не располагает тем объемом информации, которым они пользуются при принятии решений.
Бандиты меняли способы "промывки мозгов". Однажды ему предложили почистить автомат. Жуков представил, как попадет в кадр фотографа: офицер, чистящий автомат в кругу бандитов. Чужим оружие не доверяют...
Потом, уже в марте 2000-го, было село Комсомольское, куда загнали боевиков, пытавшихся сквозь кольцо наших войск прорваться с гор на равнину. Пять раз дома и сараи, где боевики удерживали Жукова, российскими снарядами превращались в груду руин. Гибли бандиты, а на Жукове не оставалось и царапины. Он не погиб и тогда, когда бандиты пустили его впереди себя вброд по реке в качестве живого миноискателя. Террористов убрали наши снайперы. В темноте Жуков от своих же в последние часы плена получил четыре тяжелых ранения. У него оказались разбитыми оба плечевых сустава и коленный. Разрывная пуля попала ему в грудь. В госпитале перенес несколько серьезных операций, в ходе которых трижды останавливалось сердце. Три раза военные доктора возвращали его с того света. Семь месяцев был прикован к постели..
Врачи не очень надеялись, что Жуков сможет ходить без костылей или палочки. Стиснув зубы, он начал упорные тренировки уже тогда, когда его руки и левая нога были скованы тремя аппаратами Елизарова. Каждый день с невероятным упорством удлинял свой путь по коридору на десяток-другой шагов. За пару месяцев добился того, во что почти никто не верил, - пошел без костылей и больничной трости. Ровно через 12 месяцев в его документах появилась запись: "Годен к строевой".
Жуков в середине января 2002 года намеревается осуществить свой 5193-й прыжок с парашютом. Но первый - после выписки из госпиталя.
- Предстоят ли командировки в Чечню? - спросила я его при прощании.
- Обязательно. Поеду, как только потребуется, - уверенно ответил спасатель.