Русский язык отменить невозможно. Хотя многим хочется
Пока Глобальный Юг с большим интересом относится к восстановлению политических, деловых и культурных связей с Россией, в «ближнем зарубежье» продолжается зачистка общественного поля от русского влияния. На днях Служба информации и безопасности Молдавии (СИБ) заблокировала для пользователей из Молдавии 22 российских интернет-портала, а именно сайты Первого канала, НТВ, телеканала «Россия 1», «Мир», RT, «РЕН ТВ», «Звезда» и всех других.
Комиссия по чрезвычайным ситуациям правительства Молдавии запретила в республике распространение практически всего российского информационного контента, определив его угрозой национальной безопасности. Под запрет попали и местные массмедиа, которые не спешили осуждать российскую спецоперацию на Украине или решили вообще не затрагивать эту тему. Им все равно в итоге засчитали «действия в интересах агрессора».
Для «правильного» информирования граждан по методичкам ЕС правительство Майи Санду учредило Центр стратегических коммуникаций и борьбы с дезинформацией, сразу переименованный в народе в «Минис-терство правды». В его задачу входит борьба с иностранным (читай: российским) вмешательством, цензура медиа- и интернет-пространства, а также обработка общественного мнения по лекалам Евросоюза. Русскоязычное вещание искоренялось давно, но кабельное ТВ и интернет не глушили. Теперь страна — кандидат в ЕС четко соответствует критерию Брюсселя по обеспечению свободы слова: российское — под гильотину!
Бывший премьер Молдавии Александр Муравский раскритиковал блокировку сайтов российских СМИ в стране, так как это лишает граждан права самостоятельно давать оценку событиям. Интересно, что всегда отрыв постсоветской республики от России начинается, как под копирку, с запрета русского языка в общественном пользовании.
Русский в Молдавии — второй по распространению язык в стране после государственного, э-э: румынского. Русский считают родным и разговаривают на нем 15% населения страны. В Кишиневе русскоязычных — половина жителей, а понимают и используют русский в быту около 80% населения страны. Но при Майе Санду русский уже не «второй официальный», не язык общения, а язык врага. Если по воле президента Молдавии родной молдавский упразднили, то уж с русским тем более не собираются церемониться.
Почти одновременно с победным шествием евродемократии по Молдавии Армения тоже решила укрепить свою государственность после утраты Арцаха за счет русского языка. МИД республики в связи с показом 23 октября на Первом канале телепередачи, где, по его оценке, прозвучали оскорбительные высказывания в адрес высокопоставленных лиц страны, вызвал посла РФ в Ереване Сергея Копыркина. Речь идет о подготовке к атаке на российское телевидение. Похоже, Никол Пашинян не зря ездил в Брюссель и созванивался с Блинкеном. Если от военной базы России сразу не избавиться, то ее язык зажимать пора, намекнули ему.
Еще в 2017 году русский язык получил в Армении статус иностранного, а в июле 2020-го Ереван сделал первые шаги по выводу русского телевещания из привычного информационного поля страны. Парламент республики принял закон «Об аудиовизуальных медиа», целью которого была зачистка телеэфира от «иностранного влияния». В общедоступной государственной сетке ТВ передачи на русском стали дублировать на армянском или в субтитрах. До того исключениями были Си-эн-эн и четыре российских канала — «Первый», «Россия», «Культура» и «Мир». Кое-где в школах еще преподают русский, но армяне в большинстве владеют языком Пушкина и остаются интегральной частью российского культурного пространства. Поэтому их изоляция от него должна, по идее вдохновителей, стать первым этапом вытеснения России из Армении.
Так было в Грузии перед «революцией роз» и нападением на Цхинвал. Так начиналось в Прибалтике, а потом и на Украине. В этом направлении многочисленные НПО упорно толкают Казахстан, Таджикистан и Киргизию. Причем подъем любых националистических настроений там радостно приветствуется и поощряется Евросоюзом и Вашингтоном, если он имеет целью сжать российское присутствие в культурном, медийном и образовательном пространстве.
Прокатилась волна переименований советских и дореволюционных названий улиц, городов, памятников. Пересмотр общей истории идет пока вяло, хотя пантеон национальных героев пополнили странными фигурами, которые должны беспокоить даже коренных жителей. Но русский язык выжил как средство межнационального общения в полиэтничных республиках.
Исследование немецкого Фонда Эберта показало, что в Казахстане свободно казахским языком владеют лишь 39% населения, а в центральных и северных регионах число носителей не превышает 8-10%. Русским же свободно владеют 51% жителей Казахстана, и подавляющее большинство респондентов предпочли общаться именно на русском. Любые резкие меры властей против русскоязычия в нормальной жизни вызвали бы волнения и были бы самострелом в экономическом плане.
Высшее руководство это вроде понимает. Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев выступил инициатором создания организации по развитию русского языка в странах СНГ, заявив, что образовательный процесс должен вестись на двух языках. В респуб-лике даже возбудили дело в отношении главного организатора «языковых патрулей», но полностью от недуга не избавились.
Интересно, что многомиллионный поток трудовых мигрантов из постсоветских республик в Россию объективно нуждается в русской грамотности. А значит, следуя даже прагматичной логике, преподавание «великого и могучего» должно поощряться в их школах и вузах, но никак не подпадать под запрет. Российское правительство меж тем изменило условия госпрограммы для переселенцев из-за рубежа: начиная с 2024 года для получения ВНЖ станет обязательным свободное владение русским языком. Это не касается граждан Белоруссии, Молдавии, Украины и Казахстана. А остальным придется сдавать экзамен или предоставить документ об образовании в России или в стране, где русский остается государственным. Как, например, в Киргизии.
Русский язык нужно защищать, он всегда был ключевым элементом государственности. И не только российской, как показывает несчастная Украина. На ее грабли лучше не наступать.