- Максим Геннадьевич, вы считаете, что России не следует вступать в ВТО?
- Я никогда так не говорил. Вступление в мировой клуб цивилизованных стран - шаг совершенно необходимый. Нельзя нормально развиваться в отрыве от мирового сообщества. Другое дело, что предъявляемые нам требования зачастую дискриминационные и ущербные. Спешка и уступчивость на переговорах катастрофически отразятся на отечественной экономике. Пока о готовности работать по западным нормам и правилам заявило менее 10 процентов российских предприятий. Считаю, что при вступлении в ВТО баланс наших прав и обязательств должен способствовать экономическому росту, а не наоборот. Китай, например, продолжал переговоры с ВТО 15 лет и сумел при этом отстоять свои национальные интересы.
- Правительство, по сути, отказалось на переговорах поддерживать такие высокотехнологичные отрасли, как авиационная и автомобильная. Теперь, говорят, на очереди сельское хозяйство?
- Надеюсь, в этой части Минэкономразвития займет жесткую позицию и не позволит уничтожить российский агропром. Это вопрос национальной безопасности страны. Складывается странная ситуация, когда, с одной стороны, правительство выделяет средства на организацию агролизинга, страхования рисков в сельхозпроизводстве, Агробанка России, а с другой - предлагает "заморозить" финансирование села. В цивилизованном мире, на который мы стремимся ориентироваться, все иначе. В США объем прямой господдержки сельского хозяйства составляет свыше 25 процентов от стоимости продукции, в странах Евросоюза этот показатель достигает 50 процентов. А в России уровень выделяемых селу субсидий не превышает 10 процентов. Куда же нам еще сокращаться? Вместо ответа западные партнеры предлагают всем странам оставить финансовую помощь отрасли на существующем уровне и открыть границы. Но ведь масштабы поддержки просто несопоставимы, и наше село окажется на краю пропасти. Это предложение для нас совершенно неприемлемо.
- А вы не опасаетесь, что политика протекционизма снизит конкурентоспособность нашего агрокомплекса?
- Нет. Ведь речь идет о защите отечественного рынка, на котором мы, кстати, уже учимся цивилизованно бороться с конкурентами. Стоило России ввести практику квотирования импорта птицы, как производство куриного мяса у нас за два года выросло на треть. При этом качество отечественного продукта намного выше того, что завозится из-за границы. Потребляя мясо птицы отечественного производства, россияне сохраняют свое здоровье. А вспомните, сколько было шума и давления на Россию по поводу временного запрета в 2001 году на импорт "ножек Буша". При этом наши оппоненты предпочитают не распространяться, что на Западе рост бройлера стимулируют антибиотиками, а в корме присутствуют ГМ-компоненты. Если помните, тогда на защиту своих фермеров встала администрация США во главе с президентом. Вот это и называется протекционизмом, который нам не грех позаимствовать.
- Российские крестьяне тоже имеют поддержку. Недавно Владимир Путин на президиуме Госсовета призвал правительство к увеличению финансовой поддержки АПК и расширению практики квотирования импорта сельхозпродукции.
- Это очень своевременный шаг. Вспомните, сколько было разговоров, искусственно подогреваемых импортерами, что квоты приведут к дефициту и росту цен! Но ничего подобного не случилось, потому что наши производители без проблем конкурируют на рынке качественной продукции, продаваемой по средней и высокой цене. Сегодня люди готовы покупать нашу здоровую продукцию по чуть более высокой цене, чем у зарубежной. Но хочу подчеркнуть: никто не собирается ставить барьеры на пути импорта, который занимает сегмент рынка самой дешевой сельхозпродукции. Хотя импортеры на нашем рынке все чаще используют нечестные методы конкурентной борьбы. Я имею в виду практику дискриминации российских товаров со стороны иностранных владельцев (совладельцев) крупных торговых сетей, растущих как грибы после дождя. Чтобы наш товар попал на полки супермаркетов, поставщик должен внести вступительный взнос в размере 100 тысяч долларов - при том, что деньги за проданный товар возвращаются с отсрочкой в полгода, а наценка составляет четверть от цены. Нередко наши товары отсекаются от прилавка по формальным признакам. Давно пора антимонопольному ведомству навести порядок в этой части рынка.
- Нельзя, наверное, все проблемы сводить к экспансии импорта. Крестьяне гораздо чаще нуждаются в защите, когда речь заходит о нищенском финансировании отрасли из бюджета.
- Откровенно говоря, мне непонятно, чем руководствуется правительство при формировании бюджета страны, когда поддержка сельхозотрасли осуществляется по остаточному принципу. А как еще по-другому назвать ситуацию, когда на нужды отрасли, с которой прямо или косвенно связана половина экономики, в 2004 году выделено всего 22,3 млрд. рублей. При том, что импортеры за этот год ввезут продовольствия на сумму более 12 млрд. долларов. Если бы такие деньги получил российский АПК, то он бы развивался куда более быстрыми темпами, чем скромные 3 процента сегодняшнего роста. Самое любопытное, что правительство заявляет о необходимости модернизации сельского хозяйства, способного за 5 лет выйти на уровень ежегодного производства хлеба в 110 - 120 млн. тонн. Видимо, только такой смелый прогноз Минсельхоза побудил Минфин расщедриться и выделить отрасли на 2005 год еще 8,5 млрд. рублей из дополнительных доходов, полученных от экспорта нефти.
- Говорят, вы предлагаете снова ввести в России государственное регулирование цен на нефтепродукты?
- Я выступаю за то, чтобы в условиях высоких цен на нефть государство устанавливало предельные тарифы на ГСМ - так, как это происходит с ценами на газ, электричество, железнодорожные перевозки и услуги ЖКХ. Россия - страна с многоотраслевой экономикой, и благополучие одной отрасли не должно вызывать деградацию других. А сейчас происходит перекачивание ресурсов из одной сферы деятельности в другую. Высокие цены на нефть в буквальном смысле разоряют сельхозпроизводителей. Если в 1991 году для покупки тонны солярки крестьянам надо было продать полтонны пшеницы, в 1999 году - 2,1 тонны, то в 2003 году - уже 3,3 тонны. В первой половине 2004 года бензин и дизтопливо подорожали на 30 процентов, товары химиков и машиностроителей - на 19 - 20 процентов, а сельхозпродукция - лишь на 9,5 процента. Стоит ли удивляться, что в сельском хозяйстве у нас самая низкая зарплата - в среднем около 2 тысяч рублей в месяц. Если положение не изменится, то российская деревня совсем опустеет.
Поэтому я не боюсь прослыть ретроградом и призываю поставить наконец нефтяников на место. То есть ввести в антимонопольное законодательство статью, замораживающую цены на ГСМ в случае, если они превышают темпы роста инфляции. На продаже сырья благополучие страны не построишь, потому что мировой рынок непредсказуем. Но становым хребтом экономики может быть агрокомплекс. Зерно и мясо важнее нефти, потому что это возобновляемый ресурс. Именно поэтому селу надо помочь сегодня, пока цены на нефть не рухнули. Завтра может быть поздно.