Чемпион мира по боксу среди профессионалов — «Труду»
Россиянину Дмитрию Пирогу удалось защитить свой чемпионский пояс. Его соперник и соотечественник Геннадий Мартиросян, пропустив множество тяжелых ударов, к десятому раунду был вынужден отказаться от продолжения боя. Корреспондент «Труда» побеседовал с чемпионом мира Дмитрием Пирогом.
— Дмитрий, начнем разговор с подготовки к прошедшему бою. Как ваши тренеры Петроченко и Непогодин делили между собой функции?
— Вообще Виктор Петроченко в большей мере занимается моей технической и тактической подготовкой, а Вячеслав Непогодин — физической, общефункциональной составляющей. Впрочем, оба они — очень грамотные специалисты, к тому же разноплановые, и часто работают в одной тренерской бригаде, так что могут заменять друг друга. Но перед боем с Мартиросяном со мной больше занимался именно Петроченко.
— Сколько времени вы работали в Самаре и сколько — в Геленджике?
— Первая часть подготовки — около полутора месяцев — прошла в Геленджике: туда приезжали и другие боксеры, но мы не проводили спаррингов и вольных боев, а больше совершенствовали отдельные элементы бокса. А потом на месяц с небольшим перебрались в Самару. И вот туда уже мои
— СМИ писали, что Максим Власов был вашим
— Я вынужден поправить журналистов: Власов моим
— Это что означает?
— Когда стояли друг против друга в паре, то били вполсилы, в четверть силы. Один пробивает, другой принимает удары. Потом меняемся ролями. Идет условная работа — наработка. Каждый оттачивает свои элементы. А копировать наших соперников именно на этих тренировках мы даже и не пытались. И теперь я очень рад, что Максим — мой давний друг и
— То, как соперник себя ведет перед боем, может повлиять на ход боя?
— На соотношение сил на ринге — конечно, нет. А вот на ход боя, на тактику соперников в его начале вполне может повлиять. Вместо осторожного тактического боя заведенные неосторожными словами оппонентов боксеры могут ввязаться в рубку, в обмен ударами. У меня самого таких примеров не было. Но я вполне мог предположить, как один из вариантов: Гена, притом что руки у него короче моих, после своих высказываний был готов мне навязать бой в высоком темпе. Грубо говоря, драку. Это не совсем то, что мне было нужно, но я был готов такое принять. Как, возможно, и то, что он мог начать прыгать
— В последние дни перед боем в какой мере вы ограничивали общение с внешним миром?
— В течение последнего месяца старался отрешиться от всего, что меня отвлекало. В интернет ходил гораздо реже. Оба своих телефона не отключил совсем, но не всегда их с собой носил. Потом периодически просматривал входящие звонки и отвечал лишь на некоторые из них. Так что за это пусть никто на меня не обижается. Если
— Теперь прокомментируйте, пожалуйста, свой краснодарский бой.
— Удары Геннадия Мартиросяна меня нисколько не потрясли. То, что казалось со стороны увесистыми и серийными ударами, не нанесло мне никакого урона. Вы видели: и сразу после боя, прямо на ринге я давал интервью и чувствовал себя даже более свежим, чем после недавних напряженных спаррингов.
— Довольно часто боксеры бьют в самое слабое место соперника...
— Вы хотите спросить меня, почему я не стал акцентировать свои удары по правой стороне лица соперника, которая быстро превратилась в сплошной синяк? Я стремился выигрывать самым джентльменским способом. Я хотел зайти в раздевалку к Геннадию и пожать ему руку — за то, что он продолжил поединок, будучи фактически ослепшим на один глаз. Но, к сожалению, Геннадий в это момент был у врача, поэтому встретиться с ним мне не удалось.
— Каковы ваши дальнейшие перспективы?
— Либо добровольная защита, либо объединительный бой с чемпионом мира по версии WBC Серхио Мартинесом. В конце недели предполагаем вылететь в США для переговоров.
— В последнее время журналистские ляпы в статьях про вас часто замечаете?
— Раньше случалось всякое. Но в последнее время журналисты задают вопросы достаточно грамотные. По всему видно: люди недалеки от бокса. Когда спрашивают со знанием дела, приятно отвечать и интересно с такими людьми общаться. Я заметил тенденцию: даже на протяжении последних пяти лет люди вообще стали больше понимать в профессиональном боксе.
— Кто из родственников на ваш бой пришел?
— Отцу и брату я купил билеты. Я никого не ограничиваю.
— В предыдущем интервью «Труду» вы говорили, что ваша жена так сильно переживает за вас, что лучше ей совсем не смотреть бои.
— Но сейчас она сама захотела поболеть за меня, причем вблизи ринга. Разве я мог ей это запретить? Рад, что не огорчил ее большим
— А вообще крики из зала во время боя вы хорошо слышали?
— Конечно. Но я всегда настраиваю себя так, чтобы эти крики никак не влияли на мои действия. Бывает, даже если
— Что хотели бы сказать своим болельщикам?
— Спасибо моим землякам, которые так дружно меня поддерживали. В Краснодаре, наверное,
— Десант из Геленджика и
— Конечно. Даже на бои, которые я проводил за границей или в России, но далеко от родной Кубани, приезжало много знакомых мне людей — некоторые с женами и даже с детьми. Болеют за меня в моих дальних выездах и много незнакомых мне людей. И число их постоянно увеличивается, от боя к бою. За это я им благодарен. Часто это люди, далекие от бокса. И уже со временем они начинают вникать в суть нашего вида спорта и в дальнейшем отслеживать мои бои, да и все главные события бокса вообще. Что меня удивило и порадовало: следят за боксом не только мужчины, но и женщины. В аэропортах и других местах, не имеющих отношения к боксу, ко мне подходили семейные пары. Фотографировались вместе со мной, а потом жена говорила мне о боксе даже более грамотные вещи, чем ее муж. Заметно, что женщины ориентируются в боксе, понимают его. И это далеко не единичные случаи.
Дмитрий Пирог, боксер
Родился 27 июня 1980 года в городе Темрюке Краснодарского края.
Карьера: подписал профессиональный контракт в начале 2005 года.
На профессиональном ринге провел 19 боев, во всех победил, в 15 из них — досрочно. В настоящее время является единственным россиянином, имеющим один из главных чемпионских титулов в профессиональном боксе.