И у государства, и у гражданина стремление сейчас одно: дотянуть бы до лета - живыми и без голодного блеска в глазах
Пока российское правительство готовило дополнительные меры купирования разрастающегося кризиса, как гром среди ясного неба прозвучало обращение президента к нации, где он для начала предложил сделать следующую неделю выходной для всех россиян. Сама форма послания говорит о серьезности ситуации. Видимо, дела обстоят так, что Владимир Путин пошел даже на перенос голосования по поправкам к Конституции, да и повсеместная остановка производств и мало-мальской деятельности не так страшит, как набирающая силу эпидемия.
А накануне обращения, во вторник, 24 марта, на совещании специальной комиссии по вопросам борьбы с коронавирусом мэр Москвы Сергей Собянин признал, что власти в настоящее время не располагают точными данными о реальном уровне распространения коронавируса в российских регионах. Кроме того, он сообщил президенту Путину, что динамика распространения коронавируса высока, заодно призвав глав регионов жестко контролировать ситуацию с инфекцией.
В России, по данным оперативного штаба по мониторингу и контролю ситуации с распространением коронавируса, суточный прирост инфицированных к 25 марта достиг рекордного значения в 163 человека. Общее число по России — 658. В Москве диагноз COVID-19 отмечен у 410 человек. А на горячую линию департамента здравоохранения столицы, куда велено заявляться потенциальным носителям вируса, обратились, по официальным данным, свыше 120 тысяч человек. Из-за рубежа за последние две недели вернулись, по словам Сергея Собянина, около миллиона. У скольких из них будет обнаружен вирус? Тем временем в Москве и Московской области уже 18 медучреждений перепрофилированы под прием коронавирусных больных.
Один из авторитетных вирусологов России доктор медицинских наук Михаил Щелканов уверяет: летальность от нового коронавируса на самом деле лишь на несколько процентов выше гриппа. И то, что происходит в мире, больше связано не с вирусологией, а с социальной психологией и плохими системами биологической защиты в США и Европе. Но едва ли это кого-то может успокоить: мы погружаемся в тот же темный водоворот, что и Европа.
До последних дней меры по ужесточению всего и вся в России были на порядок сдержаннее зарубежных. На фоне полного карантина и тотальной остановки экономики в Италии наши ограничения — закрытие границ, самоизоляция приезжающих из-за рубежа и контактировавших с зараженными — смотрелись щадящими. Да, закрыты фитнес-центры, музеи и библиотеки, зоо- и прочие парки, не работают многие рестораны, производства. Но все это касается в основном двух столиц и некоторых городов-миллионников. Люди, до которых стала доходить серьезность происходящего, сами ограничивают свою активность. Однако улицы российских городов хоть и слегка опустели, но не смотрятся полностью обезлюдевшими, как мы видели это в Китае. Во Франции и Италии покидать дома можно только в крайнем случае или по специальным разрешениям. Но уже сейчас, особенно после обращения Путина к нации, понятно, что меры и у нас будут ужесточаться по мере развития эпидемии.
Но одними ужесточениями вирус не остановить. Оставим в стороне отсутствие защитных масок и дезинфицирующих средств в аптечных сетях (фармацевты смеются в лицо покупателям, спрашивающим, когда их можно будет купить). В крайнем случае есть одеколон «Шипр» или водка. Но в аптеках давно нет и многих простейших препаратов — например, парацетамола. И, как говорят фармацевты, не предвидится. Не говоря о противовирусных препаратах, таких как ингавирин.
Как рассказывают сотрудники столичной больницы № 40 (а это в основном возрастные специалисты), их то и дело бросают со старой площадки на ВДНХ — на новую, в Коммунарку. «Работать некому, персонал перегружен, нам страшно, но бросить работу еще страшнее, потому что не на что будет жить». Ситуация, характерная и для обычного времени. К тому же ГКБ № 40 — специализированное онкологическое учреждение. А не инфекционное. Каждый день туда приезжали со всей Москвы и из других городов тысячи больных раком. Это в основном пожилые люди, которые сейчас подвержены дополнительному риску...
Встает вопрос: мы будем лечить COVID-19 за счет раковых больных? Дмитрий, сотрудник другого инфекционного медучреждения, утверждает, что не уверен в собственной безопасности, поскольку нет специальных помещений для переодевания и дезинфекции, которые нам продемонстрировали, когда переодевали президента РФ в Коммунарке. Показанное нам телевизором срочно созданное инфекционное отделение столичной больницы № 67 — показуха в чистом виде. Понятно, что руководству приказали и оно сделало. Но глядя на усталое лицо главврача, понимаешь, что у него и других проблем выше крыши. Немудрено. Больница скоропомощная, отделения там переполнены и без эпидемии, больные поступают со всей Москвы, а врачи работают на пределе сил и в обычные, «мирные» дни. При этом специальная инфекционная больница № 1 находится в плачевном состоянии. Оптимизация-с...
Не надеясь на медицину, богатые москвичи скупили концентраторы кислорода и даже системы искусственной вентиляции легких, стоимость которых может доходить до миллиона. Медики уверяют, что в домашних условиях эти приборы бесполезны, и просят их передать в стационары. Росздравнадзор говорит, что в России ежедневно производится около полумиллиона тест-систем для диагностики коронавируса. Но в аптеках их пока нет, большинство частных лабораторий услугу по тестированию пока не предоставляют. На фоне аптечного дефицита пустеют и полки с бакалеей, продуктами длительного хранения. Продуктово-туалетный ажиотаж не стихает, несмотря на успокаивающие заявления властей, уверяющих, что запасов хватит на всех. Действительность, как всегда, расходится со словами, углубляя недоверие, а без веры побороть эпидемию затруднительно.
Зато (хотя об этом никто не объявлял) разворачивается тотальный контроль за гражданами. Мой родственник успел 14 марта вернуться из Швейцарии, которая в то время еще не была в списке «запрещенных» стран. По распоряжению начальства он и его семья попали в режим самоизоляции. По истечении недели он получил СМС от депздрава Москвы, который уведомлял о необходимости соблюдения карантина. Каким способом там получили информацию о поездке, личные данные — остается загадкой, если не предположить, что «большой брат» в оба глаза уже присматривает за гражданами. Есть истории одиноко проживающих людей, которых при отсутствии заболевания принудительно посадили на карантин, повесили видеокамеры у двери квартиры, полиция контролирует соблюдение режима и запрещает выходить даже за продуктами...
В этой мозаичной картине нет четкого сюжета. Есть лишь неопределенность, мрачные ощущения и тревога. А тут еще доктор Рошаль назвал происходящее репетицией биологической войны и опять покритиковал «оптимизацию» нашего здравоохранения. Вот и решайте, что происходит: утечка джинна из лабораторной бутылки, вспышка неизвестной болезни, психоз или что-то иное.
Какой бы ответ каждый из нас ни давал, очевидно одно. Любую сторону жизни современного общества может поставить под сомнение внезапное цунами, поднявшееся от микроскопического вируса (это даже не атомная бомба). Он оказался способным нарушить сразу и биологическое, и политическое, и экономическое, и научное, и даже философское и моральное равновесие, на котором основывается наше существование.
Что-то подсказывает, что мир должен измениться, если человечество хочет выжить. И он уже меняется, чтобы ни говорили консерваторы. Рост ВВП и капитализации всего и вся больше не может быть самоцелью.
А на что надеяться нам, грешным? Как уверяет все тот же доктор-вирусолог профессор Михаил Щелканов, в России, к счастью, не разрушена лучшая в мире советская система биологической и эпидемиологической защиты. На нее и надежда. Он же утверждает, что вакцина против новой заразы будет в достаточном количестве произведена в России уже к лету. А там, глядишь, и жара наступит, при которой этот коронавирус очень быстро загибается. Дотянуть бы до лета — здоровыми и без голодного блеска в глазах!
Версии
Итальянский вирусолог в интервью американскому радио заявил, что коронавирус в Италии был обнаружен якобы в октябре прошлого года. На этом фоне авторитетный американский журнал Nature напомнил о научной дискуссии 2013-2015 годов. Она развернулась по поводу публикаций американских ученых, проводивших опыты с вирусом SARS. Известные вирусологи, в том числе из французского Института Пастера, выступали резко против таких экспериментов, опасаясь утечки вируса в естественную среду. Американское правительство тогда остановило эксперименты, запретив финансирование на этапе испытания модифицированного вируса на приматах...
Журнал снабдил перепечатку напоминанием, что доказательств утечки нет, а основная версия возникновения нового коронавируса — от животных к человеку на рынке в китайском Ухане. Но, как говорится, осадочек остается.