.jpg)
Как Сочи оказался городом не только фестивалей, но и культурного вакуума
Зимний международный фестиваль искусств в Сочи для культуры региона — такой же прорыв, каким для страны в целом стала сочинская Олимпиада. В том, что это не преувеличение и что знаменитый на весь мир город остро нуждается в «культурных дотациях», убедился корреспондент «Труда».
Зимний фестиваль искусств, а по-простому фестиваль Юрия Башмета — поскольку именно он, знаменитый альтист, дирижер, музыкальный просветитель взял на себя художественное руководство праздником — прошел в этом году в восьмой раз. Как из «простого» гастрольного концерта выросла идея крупного регулярного фестиваля, «Труду» не так давно рассказывал сам Юрий Абрамович (см. статью «Разве при Путине я стал хуже играть Шуберта?» в номере №009 за 13 февраля 2015 г.).
Нынешнему фестивалю предстояло поддержать свое реноме в особых условиях: удивить чем-то публику после мощной прошлогодней культурной программы Олимпиады крайне сложно. Насколько это удалось — судите сами: выступления солистов уровня скрипача Вадима Репина, звезд конкурса Чайковского — Хиблы Герзмавы, Барри Дугласа и других прославленных музыкантов. Моноспектакль Константина Хабенского «Контрабас». Ну и, конечно, сам Башмет в центре большинства событий, от авторской программы «Бенефис альта» до концерта арт-рок-певицы Дианы Арбениной, который прошел в сопровождении симфонического оркестра «Новая Россия», возглавляемого Башметом.
Были и настоящие художественные открытия. Для автора этих строк их два. Первое — балетный вечер памяти легендарного танцовщика Вацлава Нижинского. Уже первого отделения было бы достаточно, чтобы концерт зачислить в ранг неординарных: выстроить сюиту номеров из «Сильфиды», «Талисмана», «Послеполуденного отдыха фавна», «Жар-птицы», «Жизели» и других спектаклей, в которых блистал Нижинский, да еще заполучить на них ведущих солистов Мариинского театра, «Станиславского», Берлинской и Венской государственной оперы, Национального балета Нидерландов — дорогого (во всех смыслах) стоит. Но второе отделение, где показали балет Стравинского «Весна священная» в версии румыно-словенского балетмейстера Эдварда Клюга, превзошло все ожидания. Казалось бы, что нового можно сказать в этом сверхпопулярном балетном произведении, за которое брались гиганты — от самого Нижинского до Мориса Бежара и Пины Бауш? Но Клюг и 10 танцовщиков его труппы — Национального балета Словении — совершили невозможное.
При отдаленном внешнем сходстве с версией Бежара (и там и там артисты затянуты в телесные трико, т.е.как бы обнажены), вариант Клюга прозрачнее (на сцене раза в три-четыре меньше народу), яснее, жестче, ритмичнее, полифоничнее. Контраст между массой и избранницей-жертвой острее, а движения — экспрессивнее, и, что самое удивительное, при взрывной динамичности (так соответствующей «хромой» ритмике Стравинского) они невероятно скульптурны: каждый момент действия можно было бы ваять в виде мраморной композиции. Да добавим сюда совершенно новые (по крайней мере для меня) технические приемы: льющийся сверху «весенний дождь» (натуральная вода с колосников), растекаясь по сцене, дает возможность не только танца, но свободного скольжения, и то тут то там закручиваются вихри тодесов, словно мы не в театре, а на ледовой арене. Настоящий фейерверк пластики!
Второе открытие — проект Башмета «Фантастическая Кармен». Это как бы сросшиеся три спектакля в одном: драматический, оперный и балетный. Правда, новеллы Мериме — первоисточника всех прочих «Кармен» — здесь в чистом виде нет, драматург Михаил Палатник создает свой, осовремененный вариант сюжета, где Хосе — кинорежиссер, Кармен — его кинематографическая и жизненная звезда, разлучник Эскамильо — автогонщик. Кармен убита из ревности, но как именно и где искать ее тело — это предстоит распутать судебному психиатру, который по крохам выуживает информацию из подсознания обезумевшего Хосе. Ключом служат сценарии фильмов, снятых Хосе с Кармен — «Идиот», «Гамлет» и прочих, в каждом из которых присутствует роковая смерть женщины.
.jpg)
Эта канва «инкрустируется» десятком номеров из оперы Бизе и балета Бизе-Щедрина. И хотя в первом исполнении чувствовалась некоторая импровизационность сценария (например, вопрос, насколько органичен в этом ряду сюжетов «Гамлет» — все же там герой убивает не саму героиню, а ее отца), и дежурность иных режиссерских приемов (например, однообразные пробеги загадочно хохочущей Кармен), сама идея синтетического действа великолепна. А конец, где драматическая тройка Михаила Трухина, Ольги Ломоносовой и Евгения Стычкина, отыграв свое, застывает на сцене в роли зрителей кровавой оперной развязки (дуэт великолепной солистки Метрополитен-оперы Нэнси-Фабиолы Эрреры и тенора из Большого театра Виктора Антипенко), найден вахтанговским режиссером Павлом Сафоновым очень точно. Добавим сюда мастерское (хотя, конечно, не столь эмоционально горячее, как когда-то у Майи Плисецкой и Александра Годунова) исполнение звезд Большого балета Екатерины Шипулиной и Дениса Родькина. Думаю, если этот спектакль докрутить и дошлифовать, ему еще предстоит большая жизнь на самых разных сценах.
Драмы стояли и за самими событиями фестиваля. Скажем, за мастер-классом того же Башмета. Например, понаблюдав за 40-минутной въедливой работой мастера с юной альтисткой Софией Будько, я затем разговорился с этой красавицей. Оказалось, она харьковчанка, но родной консерватории — одной из самых известных на постсоветском пространстве — предпочла более скромный краснодарский музыкальный колледж: в России спокойнее, чем в воюющей Украине. Ради возможности позаниматься с Башметом тряслась восемь часов в автобусе Краснодар-Сочи, потом, без ночевки, столько же обратно.
Сочи притягателен для гостей. А вот насколько щедр он к СВОИМ любителям культуры? Тут, оказалось, большой вопрос. Стационарных театров — ни музыкального, ни драматического — в городе нет. Оркестров было когда-то даже два, сейчас они слиты в один, и тот недоукомплектован. Когда здесь проходит Кинотавр, попасть на конкурсные просмотры простые жители практически не могут — этот фестиваль позиционирован его фактическим хозяином Александром Роднянским как сугубо профессиональный. И так — в какую сферу искусств ни глянь, о чем с обидой рассказывали местные журналисты на собраниях пресс-клуба (очень хорошее изобретение организаторов Зимнего фестиваля). Конечно, летом в город готовы приехать лучшие гастрольные коллективы — но жизнь горожан не прекращается с концом «высокого сезона». А ведь Большой Сочи, от Лазаревского до Адлера — это огромная территория, превышающая даже площадь Москвы, на которой живут почти полмиллиона человек.
Как ни странно, огромные изменения, происшедшие в Сочи с подготовкой и проведением Олимпиады-2014, на культуру региона тоже повлияли мало. Я пытался узнать у сочинцев, какими новыми качественными концертными залами обзавелся их город в ходе олимпийского строительства — и не получил ответа. Например, в фешенебельных городках Краснополянской долины — таких как Эстосадок, Роза Хутор, Горки и др. — раздолье лыжникам и покупателям сувениров. Но куда сходить, чтобы послушать хороший оркестр или посмотреть пусть не оперу, но хотя бы мюзикл, как это принято на европейских курортах?.. Хотя то, что публика в регионе есть — факт: достаточно было посмотреть на переполненный Зимний театр и Органный зал в дни нынешнего праздника.
Думаю, исправление этих ошибок — задача будущего, желательно недалекого. Фестиваль Юрия Башмета здесь — один из важных катализаторов культурного процесса. Если же не удастся этот процесс запустить, из всероссийской Олимпийской деревни Сочи рискует перейти в разряд потемкинских.