Решение крымского парламента о проведении республиканского (ведь Крым – это автономная республика) референдума по вопросу о будущем автономии не вызвало энтузиазма ни в Киеве, ни в Евросоюзе, ни в Вашингтоне
Хотя плебисцит о самоопределении полуострова будет не первым в 2014 году.
Шотландцы назначили свой референдум на 18 сентября, а 9 ноября 7 млн каталонцев решат, жить ли им дальше под сенью испанской короны. Как-то по-разному оцениваются Брюсселем порывы европейских народов к самоопределению – видимо, в зависимости от их удаленности от Москвы?
Надо признать, что в самой Испании расставаться с работящей Каталонией и красавицей Барселоной не хотят и судорожно ищут предлог, как это «демократическое» расчленение страны остановить. Премьер-министр Испании Мариано Рахой два дня назад заявил, что, мол, референдум каталонцев незаконен: никто не может «в одностороннем порядке решать за весь испанский народ, что будет со страной». Однако остановить борцов за независимость в Каталонии можно только с помощью чрезвычайных мер. Вице-президент Еврокомиссии Вивьен Рединг призвала «каталонцев и испанцев продолжить переговоры для поиска взаимоприемлемого решения» – то есть избежать референдума полюбовно.
Но нормы по самоопределению существуют для миноритарных этносов, и спорить с ними трудно. Самодостаточная экономика, отдельный язык и наличие административной границы – это входит в необходимый набор для решения вопроса об общем волеизъявлении народа, решающего свою судьбу.
Те же 5 млн шотландцев говорят на диалекте английского, свою культурную самобытность хранят свято и растворяться в английском большинстве вместе с индусами, пакистанцами и нигерийцами не желают. Под звуки волынки, нарядившись в клетчатые юбки, в сентябре они будут решать, нужна ли им полная независимость или только углубленная автономия в составе королевства. Лондон боится, что какой-нибудь нехороший прецедент разбудит былую пассионарность некогда кельтоязычного северного народа и в английскую монархию будет вколочен первый гвоздь. Остановить референдум премьер-министр из консерваторов Дэвид Кэмерон (а не то, что вводить войска) даже и не пытается, зная: так можно только подхлестнуть сепаратистские настроения воинственных горцев, не поддававшихся насильственной ассимиляции много веков.
На этом фоне намерение крымчан поставить ребром вопрос о своем пребывании в составе Украины не должен был бы вызвать удивления (и тем более возмущения) у демократической Европы. Ведь выбранные на Майдане новые правители Украины первым делом отняли статус регионального у языка, который в автономии был и остается основным. А хотят и вообще запретить на нем общаться и уж точно использовать его в документах. Налицо прямое ущемление прав меньшинств, прописанное во всех хартиях и закрепленное в документах Совета Европы. Обещание «Правого сектора» «танками остановить референдум» сильно попахивает этноцидом и процесса развала страны не затормозит.
О том, как с историко-правовой точки зрения выглядит ситуация вокруг статуса Крыма, мы спросили у известного французского историка академика Франсуа-Ксавье Кокена, члена Колледжа Франции.
– То, что нынешняя украинская революция представляет, по сути, вооруженный путч улицы, делает пришедшую к власти группу лиц нелигитимной с точки зрения права. Поэтому заявленный крымский референдум есть прямое последствие нарушения преемственности в смене исполнительной власти, которая реализует давнишний план еще Германии по отрыву Украины от России. И когда она была Советским Союзом, и царской Россией, и княжеской Русью. Де-факто мы имеем сейчас дело с положением, схожим с Брест-Литовским миром. По замыслу внешних организаторов киевской революции, отрыв Украины от СНГ должен увенчать собой тенденцию, заложенную вступлением в Евросоюз прибалтийских республик.
– А как же теперь остановить эскалацию вооруженного беззакония и международной напряженности?
Когда-то правительство, выбранное толпой на Майдане, будет признано законным?
– Тот факт, что нынешняя власть в Киеве угрожает Крыму применением силы, доказывает, что она действует не самостоятельно, что за ней стоят державы,которые дергают за ниточки. Нелигитимность центральной власти заставляет несогласные провинции и регионы переходить к самоуправлению. Это реакция естественная и неизбежная, так как вакуум законной власти на местах автоматически заполняется. Возвращение в правовое поле возможно лишь при соблюдении всеобщей избирательности властных структур, которые должны были бы быть утверждены всеобщим волеизъявлением. Но лично я думаю, что нынешние власти в стране от развала ее не удержат и долго в Киеве не продержатся. А дальнейшее обособление Крыма совершенно естественно и не более неправомочно, чем сама центральная власть.
– Применение силы в стране при активной поддержке извне может спровоцировать международный конфликт в Европе. Ведь войны в Европе вспыхивали из-за куда менее чувствительных переделов границ, достаточно вспомнить Балканы.
– Нет, не думаю. Хотя бы потому, что у Евросоюза нет на решительные действия ресурсов и политического единства. А у США ввязываться в серьезное противостояние с Россией нет никакого желания. Идет сложная дипломатическая игра, с блефом, с бряцанием оружия и закулисными маневрами. Но все постепенно сойдет на нет. Вопрос только, на каких рубежах остановятся геополитические игроки в конце всей украинской операции.