Камера смотрит в класс
Как живут школы, в которых снимали известные фильмы
В школах звенят последние звонки, а на улицах полно одиннадцатиклассников с лентами. Видя их, многие вспоминают свои школьные годы. «Труд-7» решил посмотреть, как сегодня живут две московские школы, в которых снимали известное кино.
То, что фильм «Доживем до понедельника» культовый, вряд ли у кого может вызвать сомнения. Если все-таки найдутся скептики, то переубедить их довольно просто — нужно только предъявить служителей этого самого культа. В их существовании можно убедиться лично — по адресу Москва, ул. Тихомирова, д. 10. Едва войдя в школу № 1380, бывшую № 234, где снимали это любимое всеми кино, и взглянув на расписание уроков, я увидел не казенный скучный лист, навевающий тоску, а стенд с заголовком «Доживем до понедельника». Украшенный, конечно же, большой фотографией Вячеслава Тихонова в роли историка Ильи Мельникова.
Счастье — это когда?
«Прошло более 40 лет, как фильм вышел на экраны, — говорит директор школы Рена Николаева. — Фильм стал для нас талисманом, у нас сохраняется именно та творческая живая атмосфера, которая показана в отношениях между героем Вячеслава Тихонова и его учениками».
Я поинтересовался, можно ли прямо сейчас побеседовать с людьми, которые тогда присутствовали на съемках.
«Вот придет Любовь Алексеевна, с ней и поговорите», — засмеялась Рена Владимировна. Любовь Алексеевна (она была маленькой девочкой, когда шли съемки. — «Труд-7») оказалась большой поклонницей фильма и преподавателем истории, что подтолкнуло меня задать откровенно глупый вопрос: а не игра ли Тихонова в роли историка способствовала выбору профессии?
«Представьте себе, среди прочих причин была и эта, — признается Любовь Соколова. — Я пошла в первый класс, когда съемки, проходившие в августе, уже были закончены. Но сколько вокруг этого события было разговоров! Директор очень переживал, что совсем новенькую школу из-за съемок придется ремонтировать снова. Помните тот кадр, когда хлещет проливной дождь? Так вот, дождь перед фасадом школы делали с помощью пожарной машины, у администрации были опасения, что вода размоет штукатурку. Но ничего, обошлось. А самой любимой вещью в школе у многих был рояль, на котором играл Тихонов. Он потом так и назывался — тихоновский».
То, что к Тихонову в школе отношение особое, это понятно. А что другие? «Мы, конечно же, нежно любим и всех остальных, — уверяет Рена Владимировна. — А эта троица — Чернов, Старыгин, Остроумова? Блестящие актеры и славные люди. Они тоже нас помнят, приходят к нам, наверное, и у них бывает ностальгическое настроение.
А также их родители!
В поисках школы № 297 пришлось поплутать — одним боком она выходит на 1-й Ботанический проезд, другим — на 2-й Ботанический. Что, в общем то, вполне логично объясняется — в этой школе последние несколько лет снимают известный журнал короткометражек «Ералаш», что в словаре Даля объясняется как «беспорядица, всякая всячица, сумятица». Собственно, только это знание и помогло сориентироваться — за забором расположилась съемочная группа, распоряжался процессом ефрейтор Костя Збруев, то есть, конечно же, известный актер и режиссер Семен Морозов. «Это смешной и одновременно трогательный сюжет про мальчика, который боялся высоты, но стеснялся признаться, — рассказал Семен Михайлович. — И вот ему поручили повесить скворечник. Ребенку страшно, и в результате скворечник оказывается прибит очень низко, почти на уровне глаз. На логичный вопрос, в чем дело, мальчик отвечает, что на всякий случай — вдруг есть птицы, которые боятся высоты».
Интересно, есть в этой школе что-то вроде культа «Ералаша»? «Это вряд ли, — уверена завуч Наталья Эссаулова. — Съемки для нас настолько привычное дело, что об особо восторженном отношении говорить не приходится. К тому же у нас есть специализированные классы, прикрепленные к ВГИКу. Надо сказать, что «Ералаш» — не единственное кино, которое снимали в этой школе. Здесь же велись съемки фильма «Москва — Кассиопея». О нем в школе помнят, но, конечно, драйвовый «Ералаш» затмевает своего романтического предка... Когда я покидал школу, во дворе по-прежнему раздавалось «Мотор!», а маленький мальчик все так же мучился со скворечником.