В деревне Большая Лутна живет еще один фермер - Иван Головачев. Обитает в небольшом доме, где доски потемнели от времени. На стене портрет деда - осанистый, как помещик. А был крестьянином, имел от общины надел и в свое время посадил лес. Внук его, по сути, в одиночку пытается спасти от вымирания деревню. Когда землю раздавали, только он рискнул взять больше пяти гектаров. В советские времена продавал тонны меда, и хоть большая часть денег сгорела в костре либерализации, сумел купить два трактора, грузовик, поставить три склада. Собирался сушить зерно. В первый год намолотил 70 тонн пшеницы и гречихи, но следующим летом уже не смог выпросить в колхозе комбайн, хотя имел имущественный пай. Львиная доля зерна сгнила на корню.
Он съездил в Рогнедино к местному умельцу, смастерившему в сарае небольшой комбайн. После того еще большая обида взяла. Собрался с мыслями и в приемный день позвонил губернатору. "Брянская область, - спрашивает, - промышленная или сельскохозяйственная?" - "Промышленная". - "А почему же даже колесо для телеги нельзя купить? Почему не сделаете для фермеров небольшой комбайн, как у японцев?" - "А вы напишите мне свои предложения". Подумал Иван Дмитриевич и сказал: "Мне работать надо, а не писать".
- У нас в колхозе только несколько семей могут себя прокормить - это те, кто успел приобрести технику. А я думаю, что крестьянская семья должна кормить 15 - 20 городских. Вот министры пугают: на двух рабочих приходится один пенсионер. Да это ж мало! 30 тонн картофеля, которые получаю, я ж не могу сам съесть? А полторы тонны меда? Все у меня есть - гречиха, яблоки, овощи. Куры несутся. А хлеба нет, потому что убрать нечем. Пьяные комбайнеры из Калужской области приезжают, но это грех, а не работа: мокрую пшеницу рвут. Ну сколько уродоваться можно!
На днях собрались брянские фермеры, чтобы обсудить наболевшее. Для начала сами себя пересчитали: вышло на область меньше 850 хозяйств. Но из этого списка только половину можно назвать крестьянскими, остальные пошли по торной коммерческой дорожке. Орловская область в полтора раза меньше, а фермерских хозяйств там 1,5 тысячи. Соседи прошлым летом намолотили 300 тысяч тонн зерна, а брянские фермеры в 10 раз меньше. В нынешнем году орловские "единоличники" обещают получить 400 тысяч тонн. Столько дает все сельское хозяйство Брянской области.
Почему все так плачевно? Потому что не жаловала фермеров прежняя администрация. В бюджете 2005 года, наглядно продемонстрировав отношение к "кулаку", прописали на поддержку каждому фермеру по 350 рубликов. А в коллективных хозяйствах нет ни денег, ни сил, чтобы растить хлеб. По плану этой весной площадь пашни сократится еще на 19 тысяч гектаров. Сколько всего полей зарастает - никто не считал. Вот пишут новому губернатору Николаю Денину работники сельхозкооператива "Добрунь": "Коров у нас забивают, никого не спрашивая. Доярки приходят на работу, а коров уже нет - сдали на мясо. Помещения скотных дворов разбирают по кирпичику и продают. Мельница в селе не работает, пилорама не работает, баня тоже. Дисциплины нет, хаос. Человек 30 ушли работать в соседнее хозяйство, другие подались на заработки в Москву..."
Увы, такой развал встретишь повсюду. Люди переродились? Но вот фермер Головачев один как перст, а вкалывает за десятерых. Потому что дело в радость. Душа поет, когда в летний зной пройдется по своему саду мимо ульев и спустится к своему озеру. Покормит карпов, постоит на бережку в умилении. Озерцо выкопал Иван Дмитриевич прямо в усадьбе, дал пробегающему ручью еще одно русло, через которое наполнился котлован. "У нас вся Россия на речках стоит, - говорит. - Сколько б таких озер было, кабы захотеть".
Да и что озера. На поддержку российского АПК сейчас выделяется 25 миллиардов рублей в год. Кому-то эта сумма кажется большой, все равно, дескать, "черная дыра". Но ведь фермеров не считают "дырой" ни в Европе, ни в США, где в среднем тратят на поддержку своих крестьян в 30 - 40 раз больше. Вот поэтому они к нам и везут мясо, масло и даже макароны.