У Анны и Анатолия Осиповых 14 детей. Во всем остальном это обычная московская семья
Родителям по 50 с небольшим. Живут в стандартной трехкомнатной квартире в московском микрорайоне Строгино. По выходным уезжают «всем табором» на дачу, идут кататься на лыжах или на байдарках по Москве-реке, а летом едут на море. На неделе дети идут в детский сад и школу, родители — на работу. Все как у многих — если не считать по головам.
Анатолий — художник, руководит изостудией «Этюд». Анна — педагог, ведет студию дошкольного развития «Знайка» и занимается общественной работой, связанной с опекой. При этом она успевает всех своих детей накормить, приласкать, поговорить по душам, проверить уроки, примерить обновки. Четверо старших уже живут отдельно. У всех — высшее образование, семьи, ипотеки. Дочь стала логопедом. 32-летний сын пошел по стопам бабушки — профессора РУДН и преподает политологию в этом вузе.
...Осиповы с юных лет знали, что в их семье будет много детей. Но к тому, что их будет столько, приложила руку суровая статистика. Она утверждает, что только 10% детдомовцев способны адаптироваться к самостоятельной жизни. Остальные чувствуют себя отверженными, а очень многие и становятся таковыми. Многие у нас с этим смирились, отводят смущенный взгляд от проблемы. Осиповы так не умеют.
В сибирском городе они нашли белокурого кроху, который безответно сносил обиды от сверстников. У него отбирали игрушки, толкали — и не получали сдачи. Ребенка Анна и Анатолий увезли в Москву. Позже выяснилось, что малыш имел сложный неврологический диагноз. Ближе к совершеннолетию это дало себя знать спонтанными реакциями: ответом на невинное замечание может быть вспышка гнева и брошенный в «обидчика» стул или утюг. По словам Анны, с ним было очень тяжело ладить. Но ни разу никто не упрекнул ребенка. Виновата во всем только его болезнь.
В истории этой семьи есть и спасенная из интерната для слабоумных детей абсолютно нормальная девочка, попавшая туда случайно. Ошибочный диагноз мог стоить ей поломанной судьбы, загубленной жизни. Повезло, что ее заметила опытная и наблюдательная Анна Осипова. И приютила у себя, конечно.
В семью попадают «на исправление» отпетые маленькие хулиганы, от которых отказались приемные родители. Ребенок, которого взяли из детдома, а потом вернули обратно, получает тяжелейшую психологическую травму. Ее непросто вылечить. Осиповым это удается, и бывшие «трудные подростки» становятся обычными детьми. Вся хитрость в том, что детей здесь искренне любят — без заискиваний и скидок «на сиротство». Замечания и наказания за проступки справедливы, и дети это прекрасно понимают.
Готовит на всех мама, причем с учетом пристрастий большого семейства. Кто-то терпеть не может лук — ему дадут порцию без лука. Нужна добавка — будет добавка. Начистить ведро картошки — ответственность старших детей. Выпечка и деликатесы — по выходным. Огромным подспорьем были бы готовые обеды или хотя бы ужины, считает Анна, но платить за них семье не по карману (где вы, апологеты фудшеринга, «спасатели еды»? Откликнитесь на эту статью! Здесь благодатное поле для вашей деятельности!).
В кухне-столовой двухметровый обеденный стол — место сбора всей семьи. Девочки живут в одной комнате, мальчики — в другой. Крошечная родительская спальня расположилась в бывшей кухне.
Бюджет — две зарплаты и государственные пособия по опеке: 21 тысяча рублей на ребенка до 11 лет, 25 тысяч — до совершеннолетия. Траты подотчетны, чеки на покупки собирают и предоставляют органам опеки. На такие деньги, конечно, не пошикуешь. Но семья не бедствует. Приучают детей к разумной экономии. Траты обсуждаются на семейном совете. На летний отдых в Турции деньги откладывают целый год. Часть расходов компенсируют позже органы опеки. Хотя разве каждая московская семья с детьми может съездить отдохнуть летом за границу?
«Долго и упорно мы копили на подержанный минивэн. Купили! И теперь появилась возможность автопутешествий. Мечтаем о Карелии, как только самые младшие немного подрастут», — рассказывает мне Анна. Водят машину она, муж и старший сын.
Пока мы беседуем, у Анны беспрерывно звонит телефон, откуда скороговоркой доносится: «Мама, мама, мама:». Она прерывает наш разговор, переключается на детские проблемы, быстро дает совет и продолжает рассказывать.
Анна — детдомовский ребенок. Ее нашла на Украине, удочерила и привезла в Москву занятая наукой 40-летняя женщина, у которой не получилось материнство. Для Анны она стала образцовой, хотя и строгой мамой. Все, что возможно иметь профессорской дочке, у Анны было. И круг общения, и высшее образование. Годы спустя Анна попыталась найти свою кровную семью. Помогла телепередача «Жди меня». Приехали с Украины ее родители и старшая сестра. Переписывались. Но это было формальное общение. Родной осталась приемная мама, умершая недавно в возрасте 93 лет.
Анна и Анатолий не усыновляют своих детей, довольствуясь опекой. Никто детям не запрещает общаться с бывшими семьями. Другое дело, что зачастую это семьи маргиналов. Из такой неблагополучной семьи недавно к Осиповым прибились три испуганных девчушки. Да так и остались у них жить «на птичьих правах», без официально оформленных документов. Их биологическая мама живет в соседнем микрорайоне, судьбой девочек не интересуется, но исправно получает все положенные в последний год дополнительные выплаты семьям с малолетними детьми...
Есть в соцсетях анонимное сообщество, где юные женщины жалуются, что материнство — тяжкий крест, младенец сломал им жизнь, испортил фигуру, лишил будущего, основная их мечта — просто выспаться в тишине. Проще говоря, считают рождение ребенка ошибкой. Зачастую дети из таких семей и становятся приемными, обрастая по жизни проблемами и диагнозами.
Анна же скучает без своего шумного семейства, даже расставаясь с ними на день-другой. По ее признанию, она благодарит Бога за то, что одарил ее способностью любить детей. Да, наверно, быть родителями — это тоже особый талант, вроде музыкального слуха или умения танцевать. Дар свыше.