В Театре на Малой Бронной поставлен спектакль «Бесы. Сцены из жизни Николая Ставрогина». В инсценировке, осуществленной силами «звездного» гитисовского курса Сергея Голомазова, ясно и по-хорошему просто отражается то, что происходило в общественной и культурной жизни страны полтора века назад и продолжает происходить в ней сегодня.
Студенты под руководством своего мастера Сергея Голомазова ставили этот спектакль в то время (начало 2010 года), когда в стране зарождалось протестное движение и учащиеся некоторых театральных вузов днем выходили на митинги, а вечером в учебных театрах играли радикальные спектакли. Достоевский и до сих пор многих пугает. Один наш очень знаменитый режиссер, из числа идеологов современной сцены, даже заявил, будто «ненавидит Достоевского». Есть, правда, надежда, что нам просто неправильно перевели его слова – дело было на Венецианском кинофестивале. Может, он лишь хотел сказать, что не очень ему уютно от жесткой правды некоторых произведений Федора Михайловича, оттого и не обращается он к ним.
В отличие от молодежи Голомазова, которая точно «Бесов» не боится.
Немного фактов из истории. Зрелый Достоевский, переживший смертный приговор, тюрьму, ссылку, терпеть не мог никаких обществ, союзов и заговоров. Его отца-помещика убила группа его же крестьян. Вот так 15 человек набросились на своего барина, и будущий классик в юном возрасте пополнил ряды сирот. Возможно, этот факт личной биографии и сделал из Достоевского великого гуманиста, который за каждым событием, актом, происшествием видел не массу и не группу, а человека – сына, отца, мужа, брата.
В романе Достоевского «Бесы» почти все герои – с родственными связями. Одна лишь хромоножка Лебядкина заявляет: «Я – не Лебядкина. Это брат мой Лебядкин». Фактически это была правда, ведь Марья Тимофеевна (актриса Татьяна Тимакова) законно носила фамилию своего мужа – Ставрогина (Артемий Николаев). Городок, где разворачивается спектакль «Сцены из жизни Николая Ставрогина», – небольшой, и все друг с другом повязаны. Более того, это копия театра, где у каждого своя роль – и неспроста Лебядкина незадолго до своей смерти выносит мужу и убийце Ставрогину обвинительный приговор: «Актер ты – похуже моего Лебядкина». Режиссер этого бесовского театра Петр Верховенский в ярости предупреждает: «Со мной играть нельзя!»
Единственный реквизит спектакля «Бесы» – табуретки, предмет предельно простой, а значит, пригодный для экспериментов по многофункциональному использованию: они и атрибут кухонной жизни с ее философскими беседами, и деталь студенческого быта, и место, на которое встают висельники – конкретный вариант зависит от цели и задачи.
Главная пружина действия – Петр Верховенский (актер Дмитрий Сердюк). Только однажды он присаживается на табурет во время собрания общества – чтобы во время обсуждения демонстративно подстригать ногти. Верховенский – очень деятельная натура, не любящая посиделок и долгих разговоров. Известно, что был у него реальный прототип – один из лидеров и основателей русского анархизма Сергей Нечаев. Именно он изобрел «Катехизис революционера», позаимствованный большевиками как учебник этики (а точнее, ее полного отсутствия) в их борьбе. По воспоминаниям очевидцев, Сергей Нечаев был куда более обаятельным человеком, чем Петр Верховенский. Даже в тюрьме он умудрялся подчинить своему влиянию караульный отряд солдат. В спектакле «Бесы» Верховенскому отказано в обаянии, несмотря на то что герой умен, хитер, логичен, изобретателен. Верховенский Дмитрия Сердюка – не карикатура (хотя с элементами гротеска, пародии), не ходячее олицетворение зла, каким его изображали во многих спектаклях и фильмах, а живой человек, который родился в российском кошмаре, вырос, возмужал и трансформировался во времени.
В эпоху Достоевского Нечаев и Петрашевский были исключением, но за 150 лет этих «вожаков» в каждой сфере деятельности – науке, культуре, политике, военном деле и прочем – накопилось немало. Достоевский писал: «Я хотел поставить вопрос и… дать на него ответ: каким образом в нашем переходном и удивительном современном обществе возможны не Нечаев, а Нечаевы, и каким образом может случиться, что эти Нечаевы набирают себе под конец нечаевцев?». Разумеется, в нашем «удивительном современном обществе» Нечаевы и Верховенские мельче, хотя бы потому, что их стало намного больше.
Стратегия Верховенского, можно сказать, взята из античности – в каждом «нужном» или опасном человеке он ищет «ахиллесову пяту» и использует, играет им, манипулирует, дергает, изводит. Кто-то похотлив и извращен, кто-то зависим от алкоголя, кто-то беден и зол, кто-то склонен к суициду, кто-то по природе убийца, кто-то хочет выделиться… Но при этом сам Верховенский будто бы истребил в себе все слабости, кроме одной – мании быть выше всех, даже выше Бога. Верховенский просто и честно говорит о себе: «Я – личность, на все готовая». Вероятно, у сегодняшних Верховенских куда больше слабых мест – к тому же благодаря информационному пространству они на виду. Поэтому и революционное движение сегодня больше напоминает маскарад и водевиль, чем серьезное общество единомышленников с программой и четкой целью. Впрочем, кто может гарантировать, что среди совсем уж отчаянной молодежи (которой и теперь хватает) не появится «настоящий» Верховенский, и это уже будет не смешная, а страшная личность. Именно этого Верховенского, который в нашей истории бессмертен, и играет Дмитрий Сердюк. Несмотря на свой молодой возраст, Верховенский очень опытен и воспитан на ошибках своих отцов и дедов. Он – яростная безотцовщина, какой много среди нынешней молодежи. Ему лично не нужны будут деньги – они и так будут валяться под его ногами. Если в руки идет весь мир, зачем довольствоваться малым?!
Большевики и те, кто им сочувствовал, не любили Достоевского, называя его «архискверным писателем» (Ленин), «злым гением» (Максим Горький)… Очевидно, хорошо понимали, о ком и о чем писал Достоевский в своих романах. Между прочим, Горький в 1913 году требовал запрещения постановки спектакля Немировича-Данченко «Николай Ставрогин» в МХТ.
Достоевский никогда не открещивался от своих произведений. Жалел только, что многое писал на скорую руку, без ювелирной обработки – но деваться было некуда: торопили издатели. Он мало что выдумывал. Брал факты из газет (в основе романа «Бесы» – реальное дело об убийстве студента Иванова), внедрялся в расследование этих историй, с навыками дипломированного инженера делал чертежи этих действий, преступлений, бед. Это была работа не только художественная, но и научная, документальная – и оттого еще более достоверная. В романе «Бесы» писатель красной нитью проводит парадоксальную мысль: «Нужно быть действительно великим человеком, чтобы суметь устоять даже против здравого смысла». Сегодня все руководствуются «здравым смыслом», вот только великих что-то не видать, и общество пробуксовывает на месте.
