.jpg)
В Сухуме погибли 4 тысячи бесценных картин. Где полыхнет в следующий раз?
В ночь на 21 января в Сухуме сгорела Абхазская государственная картинная галерея. Хотя пожар в Центральном выставочном зале, где в последнее время ютились шедевры, локализовали всего за три часа, 4 тысячи картин спасти не удалось. Уцелели только 150 полотен.
Среди сгоревших произведений искусства были работы замечательных абхазских и русских художников — Александра Чачбы-Шервашидзе, Варвары Бубновой, Евгения Котлярова, Бориса Петрова, Марины Эшбы, Виталия Лакрбы, Валерия Гамгии, Виталия Джении, Ольги Брендель...
Да, не Эль Греко или Тинторетто, но потеря все равно невосполнимая. Один из лучших сценографов первой половины ХХ века, участник Дягилевских сезонов князь Александр Чачба-Шервашидзе был первым абхазским художником с мировым именем. Искусствоведы сравнивали его с творцами Высокого Возрождения — по стилистике, по многогранности таланта: живописец, книжный график, мастер театрального костюма, историк искусств. Характерна и биография этого денди Серебряного века — дружил с Рерихом и Пикассо, был секундантом на знаменитой дуэли Волошина и Гумилева из-за поэтессы Черубины де Габриак, в годы революции эмигрировал, дожил во Франции до ста одного года: Но, несмотря на серьезные финансовые затруднения, не продавал свои картины, а отослал сотни работ в СССР, в дар родине.
Другой сгоревшей сухумской драгоценностью были работы авангардистки Варвары Бубновой, яркой представительницы новаторского объединения художников «Союза молодежи» (Павел Филонов, Наталья Гончарова, Владимир Татлин, Казимир Малевич), постоянной участницы выставок «Бубнового валета» и «Ослиного хвоста». И снова интереснейшая судьба. Объявленная после длительного проживания в Японии «нежелательной иностранкой» (Варвара гостила там у родной сестры Анны, вышедшей замуж за самурая клана Оно), художница в 1958 году вернулась в СССР и обрела новый дом в Сухуме. В Стране души Бубнову считают одной из ключевых фигур искусства — учеников здесь у нее было немало. Как рассказывает один из них, художник и искусствовед Александр Лозовой, «Бубнова сильно повлияла на искусство как России, так и Абхазии. Как только она приехала в Сухум, российские музеи стали интересоваться ее творчеством, вывозили ее работы, устраивали персональные выставки».
История самой галереи началась в 1963 году. Известный врач-инфекционист и страстный любитель живописи Езакиель Лазаревич Фишков передал в дар Сухуму несколько десятков картин из своего собрания и предоставил для выставок первый этаж собственного дома. Начали дарить работы и местные художники. Фонды галереи постепенно росли, и вот печальный итог...
Так что же произошло теперь? Эксперты не исключают поджога, но более всего вероятна версия с ветхой электропроводкой. Пока российский Минкульт думает, как помочь абхазским коллегам, а Генпрокуратура по поручению президента страны Аслана Бжании ищет винов-ников, директор галереи Сурам Сакания рассказывает журналистам о коротком замыкании на чердаке: «Фасад хоть кирпичный, но на самом деле и чердак, и перегородки, и все внутри деревянное. Оценить работы, потерянные безвозвратно, сложно. Для нас они бесценны».
О том, что галерея нуждается в нормальных условиях, много говорилось и прежде. Новое место под коллекцию было выделено еще четверть века назад, в 1999 году, но стройка затянулась, а картины продолжали ютиться на двух этажах Центрального выставочного зала. Издание «Sputnik Абхазия» так описывало ситуацию: «Темный коридор, обшарпанные стены, „голая“ проводка и пронизывающий холод: Температура чуть больше 10 градусов». Тогда как по нормам она должна быть 18-20 градусов. «Большинство картин расставлены на полу, другие теснятся на полках, но места хватает далеко не всем. Картины в национальной галерее повсюду, даже на потолке. Нет, это не креативная задумка работников, а безысходность».
Конечно, случалось, горели и Лувр, и частный музей Армандо Хермана Дирка ван Додьюирда в голландском Амерсфорте (где погибли работы Альбрехта Дюрера, Якоба ван Рейсдала, Шарля-Франсуа Добиньи). В 2016-м полностью сгорел Национальный музей естественной истории в Нью-Дели, а в 2018-м так же погиб Национальный музей Бразилии в Рио-де-Жанейро. И почти везде причиной стало пренебрежение пожарной безопасностью, а именно — неисправная проводка.
Вместо послесловия
Грозят ли пожары и иные ЧП российским музеям? Если уж в Третьяковке случаются протечки, портящие картины, то что говорить о других хранилищах, особенно провинциальных. Впрочем, проблемы с проводкой, протечками, ломающимися системами кондиционирования сейчас чаще всего рассматриваются как внутреннее дело самих музеев. Это раньше их работники заваливали министерства и ведомства рапортами о проблемах, а общественность подхватывала эти стоны. Но сейчас этот гул решительно затих. Даже в «Яндекс-отзывах» вы не найдете ни одного сообщения о том, что в какой-либо картинной галереи страны — от Сибири до Крыма — хоть что-то не слава богу. Только восторги: «замечательная коллекция», «атмосферное место», «ухоженное здание». То ли правда все замечательно, то ли ГБУКи, зная, в каком состоянии находится федеральный бюджет в нелегкую для страны пору, научились не выносить сор из избы?