Потому что надо сказать себе без обиняков: с кем я его встречаю? Нет, конечно, и раньше были люди, отвечавшие на этот вопрос так: «С президентом». И все сразу понимали, о чем речь, и становилось неловко за бестактный вопрос. Никуда этот человек не приглашен и сам не ждет гостей. Откроет без шума и пены бутылку, нальет себе шампанского, а оставшееся заткнет пробкой и уберет в холодильник. Сядет в 23.55 перед телевизором с бокалом, чокнется с экраном под первый бой курантов и в 00.05 ляжет спать...
Но сегодня такое «исключение из правил» грозит обернуться самим правилом. Уходящий 2020-й оказался хмурым учителем, который в случае любой промашки норовил больно стукнуть нас, учеников, линейкой по рукам. И теперь самая политкорректная и безопасная встреча Нового года — в одиночку в пижаме. Можно коротко выйти в прямой эфир в соцсетях и вновь уединиться в отгороженном от людей и событий домашнем пространстве. И никто не заподозрит тебя в ущербности, а, наоборот, виртуально обнимут и пошлют тебе лучи одобрения: ты в тренде!
Еще в марте этого странного года нам казалось смешным и неловким словосочетание «социальное дистанцирование», а теперь оно отскакивает от зубов как «здрасьте». Многие продолжали обниматься при встрече и обмениваться рукопожатиями, но к концу 2020-го таких осталось немного. Моя коллега вчера на полном серьезе мне сказала: «Не приближайся!» И я, представьте, не обиделась. А приятель после «дай пять» обстоятельно обработал руки антисептиком. Соседи спрашивают: «Можно с вами?» — перед тем как войти в лифт...
«Давай по «Скайпу» — из нового делового этикета. При этом включать видео на совещаниях — из доковидной эпохи. Да, ребята, я в пижаме в кровати в окружении своих кошек, нет, я не включу камеру, потому что это мое личное пространство. Это раньше мы как-то все искали место в квартире для выхода в эфир. Но теперь, когда я выращиваю в квартире топинамбур в 20 горшках — рассчитываю на богатый урожай — и занимаюсь с обручем между совещаниями, — сорри, коллеги, я не готова включать видео. Может, вы держите дома козла или пьете горькую третий месяц — я не хочу всего этого видеть.
Единственный человек, которого, возможно, я впущу в свой дом в этом уходящем году, — это президент. И то еще хорошенько подумаю. В 23.50 курьер привезет шампанское, мандарины и оливье. Я бы поздравила его с наступающим, но тут надо аккуратнее. Толерантнее. Может, курьер из той конфессии, где новый год наступил еще в сентябре.
После первого глотка шампанского в горле вдруг образуется комок — и в мозгу всплывет космическое слово «сатурация». 2020-й. Точка отсчета. Рубикон. Год, когда мир стал другим. Ну почему после шампанского тянет на банальности?
Кто-то еще продолжает бодриться и искать плюсы в новой нормальности. Как здорово, что все это с нами случилось, пишут они, я никогда еще не проводил столько времени с книжкой (с детьми, семьей, со своими мыслями). Но скоро, думаю, утихнут и их голоса. Помните, как рьяно выступали весной эксперты всех мастей, обещая плато, ослабление проклятого вируса, возвращение к прежней действительности? Ну и где они сейчас? Бормочут что-то невнятное про вакцину. Ни прогнозов, ни планов.
Я знаю женщину, которая не выходила из дома 80 дней. Ей страшно. Наверное, поэтому количество совещаний растет с каждым днем. Людям нужны люди. Давай поговорим. Все равно о чем. Давай поговорим. Вы уже переболели или еще нет? И как ты думаешь, это надолго?
Это будет первый год без детских новогодних елок. И первый год, когда в церквях не освящали куличи. Мы уже вступили в новую эру, но не хотим себе в этом признаться вслух. Кому-то нужно выйти на высокую трибуну и сказать то, о чем мы с вами говорили весь этот злосчастный 2020-й: мир действительно уже никогда не будет прежним. Я жду этого от вас, мистер президент. Потому что в эту новогоднюю ночь вы будете моим единственным гостем. И на вопрос, с кем я встретила 2021-й, я честно отвечу: «С президентом».
