Нынешний зритель, не открывая новогоднюю программу ТВ, может с удивительной точностью предсказать, что в ней будет
Сначала — старые комедии с «Иронией судьбы» во главе. Ближе к полуночи — парад попсы и юмористов, причем на всех ведущих каналах сразу. Потом новогоднее обращение главы государства. И снова — Киркоров с Басковым и Ургант с Галкиным. А также «Камеди Клаб» на ТНТ, «Легенды Ретро FM» на РЕНе и «Уральские пельмени» на СТС. Но такое положение вещей существовало не всегда, и это отнюдь не означает, что раньше жить было лучше и веселее.
Сегодня считается хорошим тоном вспоминать советское телевидение с ностальгическим вздохом. Ни жестокости-де в нем не было, ни пошлости. Но что бы сказали радетели утраченной нравственности, если бы им предложили в новогоднюю ночь смотреть то, старое ТВ? Например, такое, как сорок лет назад, когда 31 декабря 1976 года Первая программа ЦТ порадовала советский народ следующими передачами: «Золото доколумбовой Америки», «Играет оркестр Центрального телевидения и всесоюзного радио», «Творчество народов мира», «Балет К.Хачатуряна «Чиполлино», «Спортивная программа «Монреаль-76», «Человек. Земля. Вселенная», «Мелодии классических оперетт»...
С одной стороны, и правда, ни жестокости, ни разнузданности. Но вы бы хотели, чтобы перед поздравлением главы государства вас развлекали всем вышеперечисленным? Заметьте, даже ни одной знаменитой гайдаевской комедии в эфире, а ведь они уже сняты! Впрочем, в те давние времена последний день года был вполне себе рабочим, хотя и сокращенным. Так что трудящимся было не до балетов с кинохроникой со строек социализма, уже в сумерках они носились по магазинам, чтобы успеть докупить какой-нибудь дефицит для праздничного стола, накрывать который начинали уже поздним вечером.
Особенно принято у нас идеализировать «Голубые огоньки». И правда, смотришь старые записи — и так все в них душевно. Гагарин улыбается, мхатовские старики байки травят, молоденькая Лариса Мондрус поет. Но заметим: это только в начале своей истории, то есть в первой половине 60-х «Огоньки» шли в прямом эфире, и все на них было по-настоящему: шампанское, вокал, экспромты. А потом начались репетиции с записями. Иногда певцы выступали в один день, а космонавты с героями труда хлопали — как бы им — в другой. Даже шампанское, и то заменили на лимонад, и фрукты на стол поставили бутафорские. Именно в тех, заранее записанных и отредактированных «Огоньках» следует искать истоки большинства современных новогодних шоу: та же мишура, конфетти, песни, шутки и именитые гости со сладкими лицами (нынешние, правда, на мой взгляд, помельче да пожиже будут), празднующие Новый год месяца за три до его прихода.
А вот практика новогоднего обращения уходит корнями в эпоху радио. Пять раз, начиная с 1941 года, советский народ поздравил «всесоюзный староста» Калинин. После его смерти на несколько лет наступил перерыв, и только в 1953 году в эфире в новогоднюю ночь появился Ворошилов. Но ненадолго: в рамках борьбы с последствиями культа личности Хрущев потребовал, чтобы к «единому и нерушимому» обращался не кто-то конкретный, а ЦК КПСС, Верховный Совет и Совет министров. В 1971 году с первым в истории страны телеобращением выступил Брежнев. Но в конце 70-х с дикцией у генсека стало совсем плохо, и за кадром с курантами и красным флагом над Кремлем зазвучал голос Игоря Кириллова. Андропов и Черненко по известным причинам выступить не успели, и традицию непосредственного обращения главы государства возобновил только Горбачев.
Поздравить страну с наступающим 1992-м оказалось, вроде бы, и некому. А новогодний концерт Первой программы вел тогда Михаил Задорнов. Он и обратился к народу. При этом вышел за временной лимит, и куранты на Спасской башне начали отсчитывать в эфире полночь на пару минут позже физического времени. Ну, а дальше мы помним. «Дорогие россияне! Осталось совсем немного времени до магической даты в нашей истории. Наступает 2000 год: Сегодня, в последний день уходящего века, я ухожу в отставку...». И после Владимир Владимирович, Дмитрий Анатольевич, Владимир Владимирович. Вот пока и вся история.
В постсоветский период не раз предпринимались попытки вывести новогодний эфир на какие-то новые форматы, но каждый раз они до боли напоминали что-то из хорошо забытого старого.
Так, в середине нулевых миру были явлены несколько выпусков «Старых песен о главном», где эстрадные номера объединяли не шутки-прибаутки ведущих, а сквозные сюжеты, вызывающие ассоциации с любимыми советскими фильмами разных десятилетий. По сути дела это были мюзиклы. Первый канал представил их как новое слово, что не соответствовало действительности. За три с лишним десятилетия до появления в эфире первых «Песен», а именно поздним вечером 31 декабря 1969-го, ЦТ показало фильм-концерт «Похищение», состоявший из двух серий, между которыми прозвучало поздравление советскому народу. В основу его комедийного сюжета легли приключения троих служащих пожарной части (Крамаров, Стеблов, Анофриев), которым поручено организовать празднование Нового года. Поняв, что ничего хорошего из их самодеятельности не получится, троица решает похитить настоящих артистов. Диапазон «жертв» соответствовал джентльменскому набору «Огоньков»: от Елены Образцовой и Майи Плисецкой до Льва Мирова и Марка Новицкого. Словом, как теперь любят писать в афишах сборных попсовых концертов, «были все».
А в конце 90-х, с наступлением эры российских сериалов, за «новое слово» попытались выдать выпуск специальных новогодних эпизодов, где полюбившиеся герои влипали в разные истории аккурат в канун Нового года. Среди пионеров были «менты» с «Улиц разбитых фонарей». Но тут стоит вспомнить, что подобную практику за много лет до того освоил «Кабачок 13 стульев».
Разумеется, отдельной строкой надо упомянуть «Иронию судьбы», какой без нее праздник?! Впервые фильм был показан 1 января 1976 года, через месяц по просьбе зрителей его повторили. А вот следующего раза пришлось ждать почти семь лет, во что теперь, конечно, трудно поверить. Знатоки утверждают, что за сорокалетнюю историю «Ирония» отсутствовала в новогоднем федеральном эфире всего 13 раз.
Вторая пауза возникла во времена горбачевской антиалкогольной кампании, когда фильм запретили к показу из-за чрезмерного пристрастия героев к выпивке. В целом же годы экспериментов привели телевизионщиков к простому выводу: в новогоднюю ночь ни в коем случае нельзя мешать застолью. Зрителю нужен фон. Картинка, от которой в любой момент можно отвлечься, не боясь утратить понимание происходящего на экране. Эфир не должен удивлять, малейшая неожиданность отвлечет граждан от гостей и бухла, заставит нервничать. Это надо? Поэтому 31-го декабря почти не бывает премьер. Все — только самое любимое и проверенное временем. Ну, а 1-го января, когда гости уже разошлись, а в холодильнике недоеденный оливье и недопитая водка, можно уже и мировую премьеру «Шерлока» посмотреть.