Это действительно так, отмечают многие наблюдатели: именно этой осенью, когда в соседней Грузии ослабла власть русофоба Саакашвили, в регионе появились устойчивые признаки нормализации ситуации.
Недавние выборы в Грузии войдут в историю как поворотный пункт в отношениях между народами на территории бывшего СССР. Пожалуй, ни одна из бывших советских республик не зашла так далеко в дезинтеграционном стремлении, как Грузия в период правления Саакашвили. Даже Прибалтика не дошла до открытого военного столкновения с Россией, хоть и не гнушается политикой жесткого апартеида по отношению к русскоязычному населению и героизацией нацизма.
Основной темой выборов в Грузии были именно дальнейшие отношения с Россией. Значимое большинство населения республики протянуло руку дружбы Москве, невзирая на накопленные обиды за годы конфронтации. К сожалению, некоторые политики от победившей коалиции Иванишвили в Грузии и некоторые эксперты-лоббисты в Москве поспешили подлить ложку дегтя. Однако не в их силах воспрепятствовать сближению двух православных народов, породнившихся на поле брани и в сфере культурного и духовного созидания на протяжении веков.
Сегодня обеим сторонам необходимо четко обозначить свои стратегические интересы и вступить в переговоры на базе новой реальности, утвержденной грузинскими избирателями. Враждебная инерция будет гаснуть при реалистичном и конструктивном подходе с обеих сторон.
За последние недели ярко проявилась враждебная российским интересам геополитическая ориентация Турции, играющей активнейшую роль в попытке свержения режима президента Асада в Сирии.
Распространение турецкого влияния на Кавказ может быть приостановлено через взаимовыгодное сотрудничество между Тбилиси и Москвой. Этот новый фактор вкупе со взаимной для России и Грузии заинтересованностью в ликвидации очагов исламистского терроризма на Кавказе представляют собой базу для немедленных договоренностей и совместных проектов.
Невзирая на множественные изъяны в политике Саакашвили, Грузия сумела за последние годы повысить свой авторитет в регионе. Не только дагестанцы и чеченцы, но и абхазцы с осетинами пользуются облегченным режимом при въезде в Грузию. С этими фактами нельзя не считаться при выработке политики и определении интересов.
Сложным и болезненным остается вопрос будущего Абхазии и Южной Осетии. Однако упорный отказ Москвы присоединить эти территории указывает на готовность обсуждать любые конструктивные предложения, о чем неоднократно заявлял президент Путин. К этому пучку нервов следует прибавить и проблему 300 тысяч грузинских беженцев из Абхазии. Более трети из них находятся на территории России. Большинство беженцев не получили российское гражданство. Их социальный статус толкает молодое поколение в криминальное сообщество. Обеспечение их законного возвращения в Абхазию затруднительно сегодня, но оно бы соответствовало российским интересам.
Весьма затруднительным представляется быстрое отторжение Грузией вашингтонского вымени. В ответ на российские уступки по Абхазии и Южной Осетии Тбилиси может предложить в будущем России долгосрочные варианты по размещению российских военных баз. Первым шагом в данном направлении могло бы быть увеличение закупок Грузией израильского вооружения и уменьшение закупок в Америке. Это не будет выглядеть как вызов Вашингтону, но будет воспринято Россией позитивно, так как между Москвой и Иерусалимом существуют договоренности по поставкам израильского оружия в Грузию.
Все вышеупомянутые направления к примирению требуют терпеливого и длительного труда на поприще неправительственных организаций. Хорошим началом может быть возвращение русского языка в Грузию и возвращение грузинской культуры и грузинских товаров в Россию. В этом контексте стоит напомнить, какую великую миротворческую роль играла русская культура на Кавказе в советский период. Этот опыт может стать фундаментом для перестройки на Кавказе.