Работающий в Америке отечественный режиссер Кирилл Зима – о том, как вернуть нашему кинематографу его мировые позиции
Россия и Америка – из тех стран, где кино – больше, чем кино. Зритель верит режиссерам, актерам, героям и живет, ориентируясь на то, что видит на экране. Это и делает кинематограф важным явлением в жизни стран. Но если в Америке киноиндустрия – бизнес, бизнес и еще раз бизнес, то в России основная часть фильмов создается за счет государственного финансирования, то есть на средства народа. Только вот народ не всегда рад тому, что предлагают ему в кинотеатрах отечественные деятели, и нередко выбирает американское кино. Режиссер Кирилл Зима начал снимать независимое кино в России. Но после победы его фильма «Сука» на престижном фестивале в Америке получил грант на обучение в киновузе в США, где достиг степени магистра, и теперь активно работает над различными кинопроектами. С газетой «Труд» Кирилл Зима обсуждает актуальную и очень острую тему – инвестиций в независимое кино.
– Кирилл, в современной России бытует мнение, что финансировать независимое кино – чистой воды меценатство. И таких продюсеров называют «дураками». По какому принципу инвестируется независимое кино в США?
– Для начала стоит сказать, что отношение к кино как к таковому в России и в США очень сильно отличается. В США кино уважают, а тех, кто его создает – ценят. И речь не только о развитии искусства как такового, хотя к этому в Америке относятся с гораздо большим трепетом, чем принято считать в России. Речь еще и о том, что это бизнес, а также рабочие места для десятков тысяч человек. Это налоги. Это постоянное пульсирование капитала. Это и крупный бизнес, и средний, и малый. Любой человек, обладающий финансовыми возможностями, может вложиться в независимый фильм, и если он окажется интересным и востребованным, получит хорошую прибыль. Конечно, истории о том, что кто-то, вложив 20 тысяч долларов, получает200 миллионов – это мифы. Сверхприбыли получают дистрибуторы и крупные студии, которые покупают хороший, пусть и низкобюджетный фильм, и вкладывают в его рекламу сумму, превышающую бюджет самого фильма. Но, скажем, вложить 250 или 500 тысяч долларов и получить 1 миллион чистой прибыли – вполне вероятно. Или, скажем, вложить 1,5 миллиона и получить пять. Конечно, от провалов никто не застрахован. Факторов риска множество. Но, если даже фильм не оказался в прокате в США, его можно продать в другие страны или реализовать через онлайн-кинотеатры. Это существенно снижает риски для инвесторов.
– Наверняка вы слышали о буре, которая разразилась вокруг фильма «Матильда» Алексея Учителя. Громкие скандалы способствуют продвижению фильма, или напротив?
– Насчет продвижения этой картины сказать не могу. Если мотивации у российских инвесторов итак было недостаточно, то в свете последних событий её станет еще меньше. С одной стороны – какие-то фанатики, готовые поджигать кинотеатры, которых к тому же чуть ли не лоббируют официальные лица, с другой – невероятные цены на прокатные удостоверения: 5 миллионов рублей! А о том, что на эти деньги, имея талант, бойкого продюсера и хороший сценарий, вполне можно снять фильм, который изменит в лучшую сторону весь российский кинематограф, никто не подумал?
– Говорят, что в Голливуде каждый второй житель или снимает кино, или играет в нем. Каким образом искать инвестиции, если такая конкуренция? В России профессия режиссера – редкая, элитная, но при этом денег на кино не найти: никто не хочет давать по разным причинам. Что нужно предпринять для изменения ситуации?
– То, что происходит в Голливуде, скорее не конкуренция, а многообразие. То есть конкуренция есть на всех остальных позициях, но только не у режиссеров, имеющих собственный стиль и оригинальные сценарии. Вот, например, есть я с моими фильмами «LUX» и «Charon», которые находятся в активной стадии разработки. А есть мои друзья и коллеги с их интересными и перспективными проектами. У нас совершенно разные инвесторы с разными возможностями, привлекающие финансирование из разных сегментов рынка. Даже из разных стран. Разве мы конкуренты? Мы – общность, которая верит не только в свой успех, но и в то, что мы сможем что-то после себя оставить. Мы мотивируем себя и других. А общую голливудскую конкуренцию, в плохом смысле этого слова, это многообразие, напротив, снижает. Ведь чем больше фильмов, тем больше рабочих мест. И каждый должен понимать – чтобы было комфортно находиться в какой-то среде, надо работать не только на себя, но и на эту среду.
Что касается российского кинорынка, то его проблема, помимо отсутствия окупаемости, в замкнутости, снобизме, даже враждебности. Все это не способно поднять престиж кино в России и расшевелить кинобизнес. Российские продюсеры постоянно пытаются выдать какой-то мистический «ответ Голливуду», словно не понимая, что сначала надо вывести свой рынок на мировой уровень. Конечно, в России есть продюсеры, которые пытаются это сделать и вполне успешно. Это, к примеру, Александр Цекало, Тимур Бекмамбетов, Александр Роднянский. Но в общем тренде изоляции этого все еще недостаточно. Нужно иметь общую цель сделать российское кино частью кино мирового.
Китай – страна с, наверное, самой быстрорастущей киноиндустрией в мире – постоянно взаимодействует с Голливудом. Китайские инвесторы вкладывают огромные деньги в фильмы китайских же режиссеров, снимающих фильмы в США. К работе над этими фильмами привлекаются как американские звезды, так и звезды китайские. Идет постоянная коллаборация на международном уровне.
Или, например, Казахстан. В Лос-Анджелесе очень много молодых и талантливых казахов, которые получают здесь образование и проходит стажировки. А знаете почему? Казахстан постоянно отправляет свою молодежь учиться в американские вузы. Если я не ошибаюсь, это около 500 – 600 грантов в год. И многие приезжают учиться на режиссеров, продюсеров, актеров, операторов. Правда, после этого они должны отработать 5 лет в своей стране. Но не по распределению, а на тех проектах, которые им интересны. Опять-таки никто не в убытке. Индустрия растет. Престиж кино поднимается. Конечно, все эти процессы требуют какого-то времени. Но они уже запущены. Когда всех этих ребят отправляют в США, им не говорят: «Да кому вы там нужны?», а когда они возвращаются, не советуют: «Езжайте обратно в свою Америку!»
– А в России говорят?
– Да, говорят так русским специалистам, которых здесь очень много, и которые очень ценятся. Только разница в том, что многие из них сами приехали сюда, наладили связи и стали активно работать. У меня таких примеров множество. Оператор-постановщик, с которым я много работаю, Егор Поволоцкий. Его буквально разрывают на части. Пока что в независимом кино, но его имя уже стало для многих знаком качества. Сергей Штерн – композитор, который пишет просто превосходную музыку. Его на руках носят. Артём Мирошин – очень востребованный художник по компьютерной графике. В России, в его родном Хабаровске, если я не ошибаюсь, он снимал без бюджета фильмы в жанре фантастики и сам делал к ним компьютерную графику. Но вместо того, чтобы поддержать его, когда он попытался организовать ограниченный прокат, ему просто сказали, что он должен позиционировать свой фильм как снятый при поддержке, если вообще не при участии, каких-то местных властей. Причем всё это было в очень наглой форме. Он отказался, в итоге все показы были отменены. А это могло быть явление! Стало же неприятным воспоминанием. Есть еще множество молодых русских продюсеров. Я имею в виду не только тех, кто привлекает деньги, но и тех, кто отвечает за организацию съемок – линейных продюсеров. Это люди, умеющие максимально эффективно расходовать средства, распределять силы, делать документы и разрешения. При этом они разбираются в оборудовании, в оптике, в «киноязыке».
Несмотря на то, что все эти специалисты работают в Америке, это ведь и российский ресурс. Ресурс, с помощью которого можно создавать невероятные по качеству международные проекты. Ресурс, который можно так или иначе использовать для российского кино.
Так вот, возвращаясь к целесообразности инвестиций в российское кино. Просто нужно расширить понятие этого самого российского кино. Использовать все ресурсы для того, чтобы сделать его успешным на международном уровне. Чтобы было больше российских фильмов, которые были бы интересны и иностранным зрителям и российским. Я говорю не о русско-американских криминальных комедиях и боевиках со стереотипными гангстерами, а о действительно интересных оригинальных фильмах.
Тогда кино будет окупаемым и интересным для инвесторов. Я не говорю, что надо снимать всё кино в других странах. Я говорю о том, что надо создавать свои имена, которые будут интересны во всем мире. И тогда самый скептичный зритель – российский – постепенно перестанет относиться к отечественным фильмам с предвзятостью.
Возьмите Бекмамбетова. Его «Дозоры» – это не миф – действительно «прозвучали» в Америке. По крайней мере, в кинематографической среде их знают очень хорошо. Потом он снял несколько американских фильмов. И все это очень сильно укрепило его позицию не только как режиссера, но и как продюсера. Как продюсера даже особенно. Я не могу сказать, что мне нравятся все его продюсерские проекты с художественной точки зрения, что абсолютно естественно, так как у него их бесчисленное множество. Но это невероятный скачок для киноиндустрии. И таких скачков, конечно, нужно больше.
То же самое для Франции, с моей точки зрения, сделал Люк Бессон. Он очень сильно поднял свой престиж, а потом этот престиж позволил ему усилить позиции местного коммерческого кино во Франции. А вслед за этим и ситуация с инвестициями в авторское кино стала намного лучше. Что мешает нам пойти по этому же пути?