Завтра мы отмечаем Общероссийский день библиотек
Завтра мы отмечаем Общероссийский день библиотек, который был учрежден Указом президента России в 1995 году — к 200-летию основания первой государственной общедоступной библиотеки России, Императорской публичной библиотеки в Санкт-Петербурге. Сегодня Российская национальная библиотека имени М. Е. Салтыкова-Щедрина — одна из крупнейших в мире и особо ценный объект культурного наследия страны. Увы, на заработках наших библиотекарей этот праздник отразился очень слабо.
Давно прошли времена, когда в очередях за книжным дефицитом мы жаловались друг другу, что вся бумага, на которой мы хотели бы видеть Ахматову, поглощена брежневскими воспоминаниями, и мечтали о свободном книжном рынке. Сегодня вожделенная Ахматова свободно пылится в букинистических магазинах, а свободная торговля… Что она нам принесла и что унесла?
Существование огромных книжных магазинов, как и все на свете, имеет две стороны. С одной стороны, такой приток покупателей повышает вероятность встречи нужных друг другу читателя и писателя, с другой — огромное количество книг до такой степени рассеивает внимание покупателя, что вероятность его встречи с нужным ему писателем, которого он пока еще не знает, падает почти до нуля. Так что в итоге, видимо, выигрывают издатели: вал проданного возрастает, но этот же вал смывает развитые индивидуальные вкусы, разобщенность читателей и писателей отнюдь не уменьшается.
Сегодня знакомство с так называемыми серьезными писателями происходит, как правило, по другим каналам: через толстые журналы, через критику, через библиотекарей, серьезно относящихся к своей работе, — для меня в этом отношении образец — петербургская Библиотека имени Лермонтова. Ее сотрудники не просто хранят и выдают книги, но своих любимых авторов развозят по всей стране, подобно современным офеням (так называли разносчиков книг во времена простодушной старины, когда государство еще не было озабочено просвещением народа). Как утверждают этнографы, в массе своей офени были грамотными, и, хотя они и недостаточно широко и настойчиво распространяли Белинского и Гоголя,
И это обкрадывание народа, лишенного возможности увидеть мир в собственном литературном зеркале. Но, как во времена Минина и Пожарского, народ выдвигает собственных вождей, пытающихся организовать партизанское сопротивление либеральной пошлости. Наши библиотекари сами, уподобляясь новым просвещенным офеням, пытаются нести в массы современную литературу, отбирая достойные образцы в союзе с Союзом писателей. Подвижническая деятельность Библиотечной системы имени Лермонтова перекликается не только с подвигом, но и с движением: они всегда
Некоторые лингвисты ведут происхождение слова «офеня» от слова «Афины». Патриоты нашей культурной столицы в порыве гордости, случалось, называли ее Новыми Афинами — наверное, не совсем случайно именно здесь и зародилось новое движение.