- Мы не можем гарантировать безопасность состояния всего топлива, находящегося в "саркофаге", - откровенно ответил нам при последней встрече начальник "Укрытия" Валентин Купный.- Объект остается ядерноопасным.
Возможно, именно за такие высказывания, контрастирующие с бодрыми заявлениями с высоких украинских трибун, Валентин Ипполитович и был понижен в должности, которую он занимал со дня сдачи в эксплуатацию "саркофага". В.Купного, как и сотни других профессионалов, очень беспокоило состояние строительных конструкций, удерживающих крышу сооружения. Они возводились "ликвидаторами" с помощью дистанционного управления, поэтому не везде было обеспечено высокое качество стыков. Плюс фактор времени и воздействие на конструкции огромного ионизирующего излучения, влаги. Коррозия буквально съедает металлоконструкции. Именно это в комплексе с другими причинами и не исключает обрушения кровли - в любой момент и с непредсказуемыми последствиями.
Пару лет назад часть конструкций, поддерживающих крышу, удлинили и более надежно закрепили. Это сделали 560 добровольцев за высокую плату. У многих рабочий день длился 15 минут. За это время они "взяли" годовую, значительно заниженную для сегодняшних "сталкеров" норму облучения, - 3 рентгена. Кстати, в первые же недели после аварии Совмин СССР установил для ликвидаторов норматив в... 25 рентген! Сколько в действительности большинство из них "поймало", - покрыто мраком. Многие не имели контрольных приборов-"накопителей" вообще, а если и имели, то им не всегда называли истинные цифры облучения, чтобы не посеять панику, не отправлять людей досрочно домой или в больницу.
А что делать с тем высокорадиоактивным "добром" внутри "саркофага"? Извлечь его содержимое пока не под силу человеку. Еще не отработаны соответствующие технологии работы в таких смертельно опасных радиационных полях, не создана пока нужная для этого техника. Да и затраты нужны огромные. Для извлечения содержимого "Укрытия" потребуется, по самым скромным прикидкам, минимум 10 миллиардов долларов. Это два годовых бюджета Украины. Поэтому благими пожеланиями остаются слова, сказанные нам в свое время вице-президентом национальной компании "Энергоатом" Николаем Штейнбергом: "Когда это добро извлечем, нормально переработаем, приведем в божеский вид, систематизируем хранение, тогда можно говорить, что проблема "Укрытия" окончательно решена".
Сегодня принят компромиссный вариант - строить колпак над "саркофагом". Это будет своеобразная арка из легких конструкций, которую раскинут над нынешним объектом "Укрытие". И уже под защитой "Арки" разобрать ненадежные конструкции саркофага, а затем извлекать "светящиеся" лаву, ядерное топливо, облученное оборудование и прочее высокорадиоактивное добро. "Укрытие-2", по идее, не должно допустить распространения "грязи" в окружающей среде.
Когда практически будет реализован этот замысел, - сегодня никто не может ответить. Речь пока лишь о создании лет через пять "Арки". Важный до этого этап - сооружение санпропускника на 1,5 тысячи человек, без которого не начнется строительство колпака над "саркофагом". Главное же - люди. Сегодня идет отбор лучших профессионалов, готовых за большие деньги работать в самой опасной точке зоны. Ведь многим из них придется, видимо, со временем извлекать и радиоактивное содержимое из объекта "Укрытие".
Судя по настроениям тех, с кем нам довелось беседовать, оптимистов в зоне немного. Все объекты, без которых станцию нельзя безопасно вывести из эксплуатации - хранилище отработанного ядерного топлива (ХОЯТ-2), завод по переработке жидких радиационных отходов, промкомплекс "Вектор" по дезактивации, транспортировке, переработке и перезахоронению радиоактивных отходов, не говоря уж об "Укрытии-2", - превратились в долгострои. Большая задолженность по зарплате. Денег Киеву не хватает, а Запад не спешит выполнять то, что щедро обещал накануне закрытия станции. После 15 декабря 2000 года проблем в 30-километровой зоне значительно прибавилось. Правда, правительство не скупится на заверения.
- Мы не можем допустить, - сказал премьер-министр Виктор Янукович после посещения станции, - чтобы Чернобыльская АЭС, ставшая символом большого горя украинского народа, стала и нашим позором.
Но жизнь на АЭС идет своим чередом. На промплощадку станции, где сегодня вахтовым методом работает около пяти тысяч человек, один за другим подъезжают автобусы с людьми в камуфляжной спецовке. Прибыла новая смена. Лица сосредоточены, ни шуток, ни смеха. Стенд новостей у проходной с новой электронной пропускной системой оповещает о "примечательном событии": после двухлетнего перерыва возобновлены операции по выгрузке отработанного ядерного топлива из реактора в "бассейн выдержки". Восемь тепловыделяющих сборок (ТВС), говорится в "молнии" (а всего на станции свыше 20 тысяч ТВС!), будут теперь очень долго "отмокать" в ожидании, когда под руководством французов сдадут один из долгостроев - ХОЯТ-2. Его пуск смещается на два года. ХОЯТ-1 переполнен. Отработанное топливо некуда девать.
Исправно несет службу охрана. Когда мы попытались сфотографировать памятник вождю мирового пролетариата, молчаливо взирающего в сторону застывших кранов и безжизненных блоков, один из бойцов чуть ли не вырвал у нас камеру из рук:
- Периметр станции снимать нельзя!
- Это секрет?
- Запрещено, вам говорится!
Неужто есть вещи пострашнее "саркофага"?