Любимое занятие наших чиновников - запрещать. Все и везде, независимо от последствий. Примеров - тьма. И многие из таких запретов буквально режут по живому
К 1 апреля по указанию президента Владимира Путина правительство должно предложить перечень дополнительных мер господдержки отечественных фармкомпаний. Причина понятна: уход с рынка зарубежных продавцов лекарств. Полностью прекратили поставки в Россию 28 производителей, другие резко сократили импорт. В результате с полок аптек исчезли 2,4 тысячи препаратов, в том числе входящие в список жизненно важных. Весьма прибыльным бизнесом снабжения населения дефицитными препаратами немедленно занялись «медицинские челноки». Попытки Росздравнадзора блокировать каналы серых продаж успеха не имели.
Но теперь на помощь медицинским чиновникам пришли отечественные законодатели. И в ближайшее время за ввоз в страну незарегистрированных лекарств и медицинских изделий будет наступать административная и даже уголовная ответственность — даже в том случае, если ввезенный медицинский товар рекомендован Всемирной организацией здравоохранения. Соответствующие законопроекты прошли первое чтение в Госдуме.
До сих пор такой бизнес не был наказуем. Исходя из текста действующих статей, сейчас ни административная, ни уголовная ответственность в России не наступает в случае сбыта или ввоза на территорию страны незарегистрированных лекарств и медицинских изделий, если они рекомендованы к применению ВОЗ. А теперь законодатели предлагают убрать эту формулировку, так как она фактически декриминализирует лечение наших больных зарубежными лекарствами, не получившими разрешительного штампа от российских чиновников.
Чтобы не прослыть совсем уж бесчеловечными, в Минздраве заявили, что граждане смогут продолжать беспрепятственно ввозить лекарства и медизделия для личного пользования, если у них будут подтвержденные показания для их применения. То есть для себя я ввезти могу, а для родного человека или соседа — категорически нет. Что свидетельствует не о медицинской, а о бизнес-заинтересованности ведомства. «Принятие закона позволит ограничить серый импорт в Россию препаратов и медизделий», — откровенно заявил журналистам помощник министра здравоохранения Алексей Кузнецов. А заодно и спрос на отечественные препараты вырастет — будет чем отчитаться перед президентом.
А еще важнее, что деньги в этом бизнесе крутятся немалые. «Серый рынок ввоза незарегистрированных лекарств можно оценить в несколько миллиардов рублей», — говорит директор по развитию аналитической компании RNC Pharma Николай Беспалов. Но пациенты согласны платить — здоровье, как известно, дороже. И категорически против дополнительных ограничений на применение достижений мировой фармакологии в России по принципу «свой — чужой». Точнее, «наше — не наше». Неделю назад Всероссийский союз пациентов попросил правительство наложить мораторий на требование о проведении клинических исследований (КИ) зарубежных препаратов с участием российских пациентов, которое ограничивает доступ к современным методам терапии. В письме премьеру Михаилу Мишустину ВСП сообщает, что «в связи с текущей геополитической ситуацией» многие зарубежные производители приостановили проведение таких исследований в России.
По данным Ассоциации организаций по клиническим исследованиям (АОКИ), в первой половине 2022 года (самые свежие данные) число международных мультицентровых КИ в России сократилось: было выдано разрешений (на применение препаратов) на 27% меньше, чем год назад. Кроме того, были прекращены или отменены 16-18% таких исследований, еще половина (50-55%) не начались или приостановились по решению производителя препарата. В итоге, заключает ВСП, в ближайшие несколько лет в России пациенты могут лишиться доступа к новым инновационным методам лечения.
Но Минздрав выступил категорически против моратория. Хотя пациенты предлагали не отменить обязательные исследования, а «разрешить представлять в составе регистрационного досье данные международных многоцентровых КИ, выполненных в соответствии со стандартами надлежащей клинической практики». То есть поверить зарубежным специалистам-медикам как своим, российским. Однако наши чиновники заявляют: сами справимся. «Снижение количества выдаваемых разрешений на международные КИ компенсируется ростом локальных исследований», — успокаивает замглавы ведомства Сергей Глаголев. Хотя Национальный медицинский исследовательский центр детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева заявляет обратное — об остановке почти 80% исследований из-за санкций. Из-за чего в России начнет ухудшаться ситуация с выздоравливаемостью детей с онкологией. Одного этого достаточно, чтобы крепко задуматься над последствиями запретов.