Голосу этой утонченной красавицы равно подвластны и восточные мелодические орнаменты, и чувственная глубина соул-музыки, и драйв ритм-энд-блюза
Ее появление в проекте «Голос» стало едва ли не самой яркой его сенсацией – как и ее неожиданный для большинства уход из шоу, который тысячи фанатов до сих пор не могут простить наставнику и арбитру Севары Леониду Агутину.
На днях исполнительница призналась «Труду», что она на профессиональной сцене уже 15 лет, что ее давний партнер – прославленный британский музыкант Питер Гэбриэл, что ей поверяла свои творческие тайны Алла Пугачева…
Откуда родом уникальная певица и сочинительница, как набиралась музыкального опыта, когда ее следующая встреча с российской публикой?
– Знаю, что вы, певица и композитор с международной карьерой, далеко не сразу согласились на участие в «Голосе».
– Мне объяснили, что в проекте не важны юность сама по себе или, допустим, стаж и регалии – важно умение петь. Кстати, насчет международной карьеры – нельзя сказать, что в России я была так уж хорошо известна. Наоборот, многих (меня в том числе) крайне удивило, что Пелагея и Александр Градский меня знают.
– Но пошли вы в команду Агутина. Это он вам так поставил дуэтный номер с Софией Авазашвили?
– Почему соединили именно нас с ней, таких разных по возрасту и даже по росту, ума не приложу. Хотя София красивая, достойная певица. А вот вещь и конкретное ее исполнение предложила я. Агутин сперва выбрал для нас русскую песню, ну а так как времени на подготовку практически не было, мы пошли распеться вместе в караоке-бар. Смотрю список и вижу «Run To You» Уитни Хьюстон. Попробовали ее, и Леонид говорит: все, меняем песню. Начинает Софочка, я подхватываю второй куплет, и вот такая красивая кода… По-моему, вышло стильно.
– Вы так нежно сказали – Софочка… Подругами расстались?
– Скорее хорошими знакомыми. «Друг» для меня – очень серьезное слово. Вообще «Голос» – это не какая-нибудь «Фабрика», где звезды живут в замкнутом пространстве и со временем начинают друг друга ненавидеть. У нас это было исключено, мы жили нормальной жизнью, свободно общались, помогали друг другу. Это одно из главных достоинств проекта, придуманного голландцами: добрые отношения между самими конкурсантами, между наставниками и их подопечными. Я приветствую такие начинания, они делают мир добрее.
– Что, прямо в условиях записано: не ругаться, не кричать друг на друга?
– Нет, просто… ну как сказать? Фэншуй такой, что ли, у этого проекта. И люди его чувствуют.
– В интернете шли острейшие споры. Одни возмущались, что голосом России может стать гражданка Узбекистана, а другие, тоже люди с вполне русскими именами, благодарили Аллаха за то, что он дал им возможность познакомиться с таким талантом.
– Все мы из бывшего СССР, и, хотя разделились, общего до сих пор много. А обращать внимание на национальность в данном случае – шовинизм не шовинизм, но, думаю, какая-то отсталость.
– Узбекистан переживал за вас?
– Еще как! Вплоть до таксистов – когда я вернулась до окончания проекта, они возмущались: «С тобой поступили несправедливо!» Я сама, наверное, переживала меньше. (Смеется.) Сразу с головой ушла в работу – записи, концерты.
– Питер Гэбриэл знал о вашем участии в проекте?
– Нет, у нас очень четко определены отношения. Когда я делаю англоязычный альбом (а скоро приступлю уже к третьему такому диску), мы общаемся. На русские проекты это не распространяется.
– А просто за коллегу поболеть?
– Не думаю, что он смотрит русское телевидение. Хотя надо спросить. Впрочем, вещание шло только на Россию. Я из Лондона пыталась посмотреть – стоит блок, ничего на сайте Первого канала не открывается. И в Узбекистане с этим были трудности, люди мне жаловались.
– Расскажите о вашей работе с Питером Гэбриэлом.
– В его компанию мировой музыки (фестиваль «Мир музыки, искусства и танцев» и звукозаписывающий лейбл Real World Records. – «Труд») приезжает множество музыкантов со всей планеты. Он все прослушивает, в том числе и мой песенный материал. Что-то советует – например, может предложить линию баса, а то и сам встанет за клавиши. В основном это процесс интуитивный, мы что-то друг другу наигрываем, можем это принять или не принять… Выбор продюсера для конкретного альбома тоже остается за мной.
– Очень демократично. Что скажете насчет такого наблюдения, которым со мной поделился Бари Алибасов: на Западе продюсер обслуживает артиста, а в России артист – раб продюсера?
– Ну, так говорить – слишком прямолинейно. Хотя какая-то разница есть. На Западе структуры популярной музыки сформировались очень давно, мы в России и Узбекистане этим занимаемся совсем недавно. И, тем не менее, уже заложено много хорошего. Тот же «Голос» – как профессионально там работают все: от монтажников сцены до редакторов, от звукорежиссеров до световиков! Поверьте, мне есть с чем сравнить, снималась на Западе в самых крупных шоу, до 35 тысяч участников. Ну а таких карабасов-барабасов, о которых сказал Алибасов, и на Западе хватает.
– Вы так хвалите наше ТВ – но его новогодние передачи огромную часть публики разочаровали…
– Легко сказать: дайте дорогу людям из «Голоса», и они перевернут нашу эстраду. Но у кого из «Голоса» есть для этого репертуар? Спеть две-три вещи – одно, а представить полноценную программу, тем более – несколько программ, – совсем другое.
– Идиотский, наверное, вопрос: вы представляете себя в дуэте со Стасом Михайловым?
– Чувствуя в вашем вопросе определенный подтекст, опять-таки отвечу: в том, что делает Михайлов, тоже огромный труд. Но материал его мне не близок, и навряд ли нам светит дуэт, мы просто не поймем друг друга. Не знаю его внутренней кухни, но пришла его пора, и слава Богу. Другое дело – почему людям хочется сегодня слушать именно Стаса Михайлова?
– А с кем из российских артистов вам хотелось бы спеть?
– Хотелось бы сделать что-то красивое с Аллой Пугачевой. Может, я снова ностальгирую, но она огромная личность.
– Откуда у вас самой идея песни на стихи Иосифа Бродского?
– Совершенно случайно у друзей в деревенском подмосковном доме мне попалась книга Бродского. Открыла, стала читать, и вдруг – удивительно красивый текст. Это были последние строфы стихотворения «Прощайте, мадемуазель Вероника». Села за пианино, что-то стало сочиняться…
– Что еще из современной русской поэзии привлекает?
– Недавно была на выступлении Вадима Степанцова, слышала его свежие стихи – умопомрачительно. Такое творчество дает надежду на будущее. Я рада, что у меня есть такой друг. Мы уже написали вместе несколько песен и, возможно, еще напишем. А еще есть прекрасный поэт Есенин, но пока не знаю, какой музыки требуют его стихи.
– Вы делите время между Ташкентом, Лондоном, Москвой...
– В моей жизни нет ничего постоянного. В том числе нет цели поселиться в Англии навсегда. Но работать там в студии – наслаждение. Англичане очень хорошо записывают и сводят материал, их слуху можно позавидовать белой завистью. Вообще поняла, что планета открыта, хочешь пожить где-то – поживи…
– Но дом-то в Узбекистане?
– Конечно. Папа у меня, к сожалению, два года назад ушел, но мама, слава Богу, жива. У меня замечательная семья, я ею очень горжусь.
– Народная музыка в доме бытует?
– Конечно, это же наша родная среда. Мама, бывает, пианино может открыть, на дутаре поиграть. Я люблю играть ей свои новые песни.
– Вы как узбекская женщина владеете искусством приготовления плова?
– Особо часто за плиту не становлюсь, но могу красиво приготовить, например, чахохбили. Или прекрасное узбекское блюдо – рисовый суп, который называется мастава.
– Нет речи о концерте в крупном зале Москвы?
– Есть – ждите в начале весны.
Севара Назархан
Певица, автор песен
Родилась в 1976 году в Андижане в семье исполнителей узбекской народной музыки. Училась в Государственной консерватории Узбекистана. Пела в женском квартете Sideris, приобрела известность, начав сольную карьеру (аккомпанировала себе на дутаре – народном струнном инструменте). В 2000-м получила приглашение от Питера Гэбриэла записать сольный альбом на его лейбле Real World Records, диск «Yol Bolsin» вышел в 2002 году. Участвовала в мировом туре Гэбриэла Growing Up. В 2004-м выиграла в номинации Best Asian Artist премии BBC World Music Award. Много гастролировала, в том числе с успехом в Москве. В 2010-м выпустила русскоязычный альбом «Так легко» под псевдонимом «Севара & Эльф», в 2011-м – «Tortadur» (узбекская традиционная музыка). Готовит альбомы авторской песни и национальной фолк-музыки.