На аукционы выставлено 19 работ русского художника-мариниста
В Лондоне в понедельник стартует традиционная неделя русских торгов: ведущие аукционные дома Sotheby’s, Christie’s, Bonhams и MacDougall’s представят больше 2 тысяч лотов. «Труд» считает, что интерес к нашему искусству растет вширь, но не вглубь.
Ситуация на русском рынке искусства застыла: из года в год одни и те же имена — Борис Кустодиев, Николай Фешин, Василий Верещагин, Николай Рерих, из новых интересов — Александр Яковлев, Михаил Ларионов и Наталья Гончарова. Но главными арт-идолами предстают два Ивана — Айвазовский и Шишкин. Правда, в этот раз на аукционах всего две работы Шишкина, зато обе называются «Сосновый лес». А вот Айвазовского — 19 работ.
Он, конечно, рисовал в промышленных масштабах — создал больше 6 тысяч картин, и далеко не все равноценны. Хорошие — давно в музеях, а частным любителям искусства остаются, как правило, издержки худпрома.
Цены на такие работы часто обусловлены только известным именем. Так, самый дорогой Айвазовский в этом году продается домом MacDougall’s и стоит от 950 тысяч до 2 млн фунтов стерлингов. Но даже такие цены не рекорд: в апреле этого года Sotheby’s продал полотно «Вид Константинополя и Босфора» за 3,2 млн.
Без Айвазовского и Шишкина в этот раз решил обойтись только Christie’s, видимо, вспомнив прошлые промахи. В мае аукциону не удалось сбыть картину «Повозка, пересекающая равнину» Айвазовского, которая была одним из топ-лотов торгов
Рынок русского искусства, отвечая на спрос, наводнен фальшивыми Айвазовскими, Шишкиными, Кустодиевыми. Даже на нынешних торгах три из 19 полотен Айвазовского и одна картина Шишкина помечены как приписываемые: фактически никто не может гарантировать, что этот «Сосновый лес» написал именно Шишкин, а не какой-нибудь его эпигон.
Есть, конечно, и еще один русский рекордсмен цен — Василий Кандинский. Но его продают не на торгах русского искусства, а в более престижной секции — модернистов и импрессионистов, куда русские реже заглядывают. Да и эстимейты там иного порядка — счет не на тысячи, а на миллионы.
Тем не менее русские коллекционеры (а именно они чаще всего покупают русское искусство, и ситуация не меняется уже много лет) не боятся ни подделок, ни высоких цен и продолжают брать то, что знакомо глазу и мило сердцу — сосновые леса и крымские пейзажи. Они и формируют высокий спрос на наше искусство второй половины XIX века, порождая разговоры о том, что рынок русского искусства почти вышел на докризисный уровень. Покупают больше — тут нечего возразить, но вот развиваются ли их вкусы? Это 150 лет назад было смелостью со стороны Павла Третьякова приобретать никому тогда не ведомого Шишкина. Обладали чутьем на новое и Сергей Щукин, Иван Морозов, давшие толчок передовым направлениям искусства. Увы, нынешние русские коллекционеры главным образом дают толчок лишь запредельным ценам на антиквариат.