На паром с таджикского берега реки Пяндж мы загружались при тусклом свете фар дальних автомобилей. Только отплыли, и это освещение угасло: дальше продвигались в кромешной тьме. Небо иногда прорезали лучи прожекторов, наверное, в поисках самолетов. Кто-то рядом со мной тоскливо и уныло обронил:
- Сейчас талибы как вдарят, и нам - хана.
Никто не ответил на грустную реплику, только кто-то тяжело вздохнул.
На протяжении всей таджикско-афганской границы только этот участок длиной в 15-20 километров не занят талибами. Его контролируют войска Северного альянса. Раньше все грузы в Афганистан из Таджикистана, а значит, и из России, переправлялись в районе поселка Нижний Пяндж. Там ходил паром. Он доставлял продовольствие, горючее, хозтовары, частично оружие через порт Шерхан. Недели три назад я смотрел на него из таджикского поселка Нижний Пяндж. Но сейчас порт умер. Ликвидированы причалы, сам поселок. Шерхан оказался в тылу талибских формирований, и тут убраны даже пограничные посты: талибы понимают, что со стороны Таджикистана для них угрозы нет.
Теперь в распоряжении моджахедов - небольшая временная переправа Фархор. Талибы долгое время обстреливали ее из дальнобойных орудий, бомбили. Но после начала американских авианалетов огонь прекратили, хотя могут возобновить в любой момент. Так что переправа Фархор без преувеличения является сейчас для Северного альянса "дорогой жизни". Именно на этом небольшом пароме, на котором мы плыли ночью, доставляется и гуманитарная помощь из России, и бронетехника, и оружие, и боеприпасы. Отсюда снабжается и поселок Ходжа-Богаутдин, где расположилась главная ставка Северного альянса, и Панджшер - второй крупный пункт сосредоточения войск антиталибской коалиции, откуда готовится наступление уже на Кабул. Полоска, которую контролируют моджахеды Северного альянса, составляет всего 5-7 процентов от территории Афганистана. Остальное - под талибами.
Мы направляемся в район боевых действий, а точнее - противостояния моджахедов Северного альянса и талибов близ реки Кокча. Знакомство с "нашими" (так журналисты называют бойцов антиталибской коалиции) позициями началось с казуса. Заметив моджахеда с гранатометом, я навел объектив на него, но включил вспышку, чтобы на лице не было теней от солнца, - это старый прием фотокорреспондентов. Только щелкнул затвором аппарата, как пожилой моджахед мягко, но довольно резко наклонил мою голову за бруствер окопа. При этом он что-то сказал. Переводчик пояснил:
- Со вспышкой нельзя фотографировать. Снайпер заметит, стрелять будет.
Пожилой моджахед заметил мое смущение, успокаивающе похлопал меня по плечу, заулыбался и сказал по-русски: "Не бойся. Висе карашо!" Я удивился: откуда моджахед знает русский язык? Потом мне объяснили: большинство моджахедов из Панджшерского ущелья за время войны с советскими солдатами неплохо выучили русский.
- Русский солдат - хороший солдат.
Переводчик добавил:
- У нас многие жалеют, что тогда воевали с русскими. Плохая политика. Надо было не воевать, а дружить, как это делали наши предки.
- Вон те высокие горы впереди занимают талибы, - объясняет сложившуюся обстановку командир отряда Ибадулло. - За нашими спинами - переправа.
- Если талибы соберутся с силами и выбьют вас отсюда, то переправа попадет в их руки, разве не так?
- Не выбьют. Во-первых, потому, что мы "панджшерские львы", взять нас невозможно: воевать мы умеем. Во-вторых, если они пойдут в наступление, то им придется ослабить свои позиции на самых высоких горах перед нами. Мы этим сразу воспользуемся и захватим их позиции, чего бы это нам ни стоило. И тогда мы окажемся в тылу у талибов и сможем легко пройти Кундуз, Тахор, Мазари-Шариф... Духи все же понимают: чем ты выше укрепился в горах, тем ты неуязвимее.
Отряд Ибадулло и его соседи с обоих флангов пока не наступают, им остается одно: не давать "духам" спокойно жить. Вот почему отсюда постоянно ведется минометный огонь по позициям талибов, которые видны как на ладони. С соседней высоты бьют снайперы, с тыловых точек второй линии фронта стреляют "Грады" и артиллерийские орудия... Идут позиционные бои.
- Настоящие бои сейчас ведут наши генералы, - говорит Ибадулло. - Чтобы не рисковать людьми, но взять высоты, занятые "духами", надо атаковать их позиции с воздуха - забросать бомбами, уничтожить огневые точки. А дальше мы пойдем смело. Самолетов, к сожалению, у нас нет. Вся надежда на американцев. Поэтому наши высшие командиры так часто стали встречаться с военными США: они хотят объяснить им, насколько выгодно перейти от воздушных атак на тыловые объекты талибов к бомбардировкам передовых позиций "духов". И именно здесь, на севере. Ведь тогда мы вышибем талибов с таджикско-афганской границы. Уйдут они оттуда - Россия сможет беспрепятственно помогать нам оружием, боеприпасами, боевой техникой.
14:24
Шольца напугал «Орешник»
