ЗАЛОЖНИЦЫ ЛЮБВИ
Конечно, в основе счастья всегда - любовь. Только она бывает разной, и не случайно новый сборник повестей и рассказов Виктории Токаревой назван "Террор любовью". Традиционные персонажи токаревской прозы - женщины, находящиеся в поисках лучшей доли. Но получается у них плохо, как в давнем детском стишке: "Ищешь-ищешь - не найдешь..." Роза, жена писателя Артемьева, делит мужа с Еленой, молодой соперницей, - "скромной врачихой из писательской поликлиники" (рассказ "За рекой, за лесом"). Одинока Шура из рассказа "Сальто-мортале": умер муж, потом мать, дочь уехала... У героини повести "Террор любовью" и ее приятельницы Нонны для счастливой жизни есть вроде бы все: молодость, мужья, дети. Нонна вообще красавица, ее супруг - человек творческий, известный... Правда, такие мужчины любят новые увлечения и не занимаются бытом. Зато у Нонны есть мама - дармовая нянька-кухарка-домработница. Хотя плату за труд "мамка-нянька" все же требует: жить по ее правилам. И попробуй возрази - сразу обиды-истерики типа "я тебе жизнь посвятила, а ты..." "Мы обе страдали от наших мам, - признается героиня повести. - Они считали, что их любовь к своим детям дает им право на любой террор. Террор любовью. А мы сидели в заложниках. Они тормозили и уродовали нашу жизнь, и никуда не денешься".
Да, кому-то проще и удобнее считать себя жертвами материнского деспотизма, мужской подлости, детской неблагодарности... Представление о том, что счастье женщины всегда зависит не от нее самой, а от кого-то другого (мужчины, прежде всего), очень распространено. Даже, пожалуй, слишком.
ПРИНЦ ИЗ-ЗА УГЛА
Например, его разделяют авторши сборника "Коктейль Cosmopolitan" - читательницы глянцевого журнала, победившие в конкурсе "Проба пера". "Авторов... отличает не только молодость, но и нетривиальное, острое восприятие жизни - каждого ее мгновения... Жизнь полна чудес и сюрпризов, и кто знает, когда к нам придет любовь и что ждет нас за поворотом..." - уверяет аннотация. Но на поверку оказывается, что представления о чудесах в данном случае на редкость единодушны, чтобы не сказать - однообразны. Все рассказы являются вариациями на тему "Из-за угла к вам принц нагрянет, когда его почти не ждешь". А ситуации, в которых происходит это счастливое действо, почему-то страшно далеки от реальности.
Первое же произведение "Особенности национального знакомства" нагромождением нелепостей напоминает театр абсурда. "Будущая звезда отечественной журналистики" Инка заставляет подругу Риту участвовать в эксперименте "знакомство с мужчиной". Способы выбираются весьма затейливые. Например, в шесть утра Рита изображает любительницу бега, потому что "нужен мужчина современный, который спортом занимается или собачку выгуливает". "Принц-бегун" не заставляет себя ждать: "При одном взгляде на него захотелось в ресторан. В Арабские Эмираты. В загс... Возле третьей урны я пошла на обгон - и тут на меня что-то налетело... Я не удержала равновесия и плюхнулась прямо в урну. Молодой человек решал, как меня оттуда извлечь...
- Вам плохо? Вам помочь? - в голосе бегуна слышалась искренняя тревога.
Тут за кустами раздался голос сестры моего любимого (свой мужчина у героини уже есть. - О.Р.), злостной сплетницы. Экспромт принимал угрожающий оборот, поэтому я завопила не своим голосом:
- Нет! Мне хорошо! Бегите отсюда!
- Телефон! - дурным голосом взвыла Инка. - Дай ему свой телефон!.."
Далее Рита сталкивается (буквально - лоб в лоб) с тем же "принцем" в супермаркете, попадает под его машину, застревает с ним в лифте... Конечно, все кончается замечательно: любимый мужчина Риту бросает, зато "принц" везет в свадебное путешествие в Прагу. А про остальные рассказы сборника можно сказать несколькими словами. Точнее, буквами - "и т.д., и т.п."
БЕЗ ВСХЛИПОВ
Значит, все-таки прав был известный философ: "Счастье мужчины - "Я хочу!", счастье женщины - "Он хочет!"? А вся так называемая "женская проза" и "женская поэзия" - сплошные грезы и всхлипы о любви?
Однако в книге московской поэтессы Нины Шевцовой "Свирель в можжевельнике" нашлось место не только любовной лирике. Точнее, любовь в ее стихотворениях не сводится к отношениям между женщиной и мужчиной. Чтобы не говорить общих слов о природе и родине, лучше процитировать саму Нину Шевцову:
Дом разорен и выстужен дотла,
И продан Бог из красного угла,
Бесцельно дети разбрелись во мгле,
И старики лежат в чужой земле.
Дом ждет как верный пес, хоть стал - ничей.
Замки истлели - не ищи ключей.
Внутри зияет брешь святых начал:
Отец сидел. Дед рушил. Сын молчал.
"О своем, о женском" тоже есть - только без подахматовских всхлипов ("подахматовками" Николай Гумилев называл бесчисленных подражательниц Анны Андреевны Ахматовой):
Хочется женщиной, Женщиной быть - вопреки
Модной порнухе, чернухе, пустому бюджету...
Встать у развилки, глядеть из-под смуглой руки,
Плакать полжизни вослед уходящему свету..."
Ту же Ахматову когда-то упрекали, что мужчина-поэт всегда смотрит на Бога, а она в своих стихах смотрит на мужчину. Однако писатели разных полов, времен и народов давно доказали: творчество не всегда четко делится на категории "М" и "Ж". Да и счастье тоже.
Благодарим за предоставленные книги Торговый дом книги "Москва" (ул. Тверская, 8).