Громкие коррупционные скандалы напугали не только чиновников, но даже следователей?
Во многих высоких кабинетах царит тихая паника. «Ощущение такое, что качнулись основы», – поделился по секрету сотрудник солидного ведомства. Да, это так: высокая должность и связи уже не гарантируют защиты от неприятностей. На прошлой неделе следователи стучались в двери чиновников Минобороны и Минрегиона, а вчера под стражу взяли руководителей «Ростелекома», которым инкриминируют хищения в особо крупных размерах. Но общественный резонанс вокруг коррупционных разоблачений получил неожиданное продолжение.
В уже нашумевшем деле о многомиллиардных хищениях в Министерстве обороны наметился тревожный поворот. С публичным заявлением в адрес МВД выступил Следственный комитет России, порекомендовав родственному ведомству «не распространять» без согласования с СКР какие-либо сведения о преступлениях руководства ОАО «Оборонсервис» – главных фигурантов уже открытых дел о разворовывании военного бюджета страны.
В качестве причины демарша выставляется забота о достоверности и объективной информации. По мнению СКР, «официальная, а значит, и правдивая информация по уголовным делам может исходить только от следственного органа, в производстве которого они находятся». Так говорится в заявлении. А вся иная информация является «некорректной» и «недостоверной», утверждают следователи.
В этом месте сразу хочется спросить: какая именно информация по делам «Оборонсервиса» и другим затронутым структурам, уже распространенная сотрудниками МВД, является недостоверной?
О мошеннических схемах, по которым из Министерства обороны выводились активы стоимостью в сотни миллионов рублей и сбывались «нужным людям» за копейки? О найденной у обвиняемого в хищении 53 млн рублей гендиректора фирмы «Славянка» Елькина наличке – 5 млн долларов и 125 млн рублей (это втрое больше, чем украдено)? Или о 1,5 тысячи ювелирных украшений и массе антиквариата, обнаруженных в 13‑комнатной квартире гражданки Е. Васильевой?
В том же заявлении СКР сказано, что, «учитывая большой резонанс», Следственный комитет сам «намерен оперативно информировать общественность о ходе расследования данных уголовных дел». Но загляните на сайт СКР – там нет никаких фактов и вообще ни единого слова о проделках высокопоставленных мошенников из Минобороны и его «деловых партнеров». И, возможно, если бы не просочившаяся в СМИ полицейская информация, страна до сих пор жила бы в неведении относительно столь бессовестного и массового ее обворовывания.
Кому выгодно это замалчивание? Населению? Но россияне устали ждать начала конкретной борьбы с коррупцией, разъедающей все уровни власти. Может быть, руководству страны, президенту Владимиру Путину? Но социологические опросы показывают обратное: рейтинг нашего президента, изрядно снизившийся за последние полгода, вырос сразу же после минобороновских разоблачений.
Зато к самим следственным органам у народа появились вполне понятные вопросы. Как идет следствие? Почему до сих пор не допрошены высокопоставленные фигуранты? Повинен ли тот же экс-министр в преступных деяниях или в преступном бездействии? Будут ли (и когда) привлечены к ответственности фавориты и фаворитки? И так далее. Или именно эти вопросы в СКР считают некорректными, а потому рекомендуют и сотрудникам МВД держать рот на замке?
Неделю назад «Труд» цитировал слова пресс-секретаря президента страны Дмитрия Пескова о том, что нынешние разоблачения преступников в погонах и без погон – не кампанейщина, а планомерная, последовательная работа. Сегодня тому есть новые подтверждения: проводятся обыски в элитных коттеджных поселках, где проживают руководитель «Ростелекома» Александр Провоторов и основатель фонда «Маршал Капитал» Константин Малофеев, обвиняемые в хищении у государственного банка ВТБ 200 млн. долларов. Оба то ли взяты под стражу, то ли вызваны на допрос. Буквально с трапа самолета, вылетавшего в Милан, оперативниками снят руководитель департамента правового обеспечения Минсельхоза Олег Донских, обвиняемый в причастности к хищению 454 млн госбюджетных рублей через «Росагролизинг». Под подпиской о невыезде находится обвиняемый по тому же делу бывший первый замминистра сельского хозяйства Сергей Королев. Пока недоступной для правоохранительных органов остается экс-глава Минсельхоза Елена Скрынник, ранее занимавшая должность гендиректора «Росагролизинга» – в период проведения там различных финансовых махинаций. Она успела отбыть за границу и теперь отвечает на запросы следственной группы, что за рубеж «выехала с личного разрешения президента страны Владимира Путина в связи с плохим самочувствием». Мол, меня не тронь!
Но в последнее время «неприкасаемых» в нашей стране становится все меньше. Раньше неприступной броней от правосудия был статус министра, но теперь, похоже, ситуация меняется даже здесь. И это хороший знак.
Напомним, что самый известный в мире и самый успешный борец с коррупцией – президент Сингапура Ли Куан Ю – начал с того, что снял табу со своих ближайших друзей и родственников, сделав всех сингапурцев равными перед законом. Результат известен всему миру: страна совершила огромный рывок вперед.
Ирина Яровая, председатель комитета ГД РФ по безопасности и противодействию коррупции:
– Борьба с коррупцией – это не одношаговое действие. Это система мер, включающая в себя законы, деятельность правоохранительных органов, независимую судебную систему, позицию общества. Сегодня у России это есть. И то, что по фактам коррупционных поведений будут возбуждаться уголовные дела, и сажать в России будут не только картошку, –это точно.
Но самое сложное – сформировать в обществе неприятие коррупционного поведения в принципе. А это более длительный и сложный процесс.
Николай Петраков, экономист, академик РАН:
– В России давно наступила эра бюджетного капитализма: раньше занимались переделом собственности, теперь просто берут деньги из казны и не редко путают свой карман с государственным. Что мы видим в РКС с ГЛОНАСС, в Минобороны с продажей собственности. Или вот, скажем, фантастические деньги выделены на нанотехнологии, но результаты пока смешные. В разрекламированном Сколково только 20% территории отведены под лаборатории, остальные – гостиницы, конгресс-холлы и частные виповские квартиры. Какое это вообще имеет отношение к науке?
Что можно сделать, чтобы навести порядок. Я уже 20 лет говорю: надо переходить к целевому финансированию. У нас нет длинных денег, у нас нет банков долгосрочного развития. Оплачивать что-либо надо только по достижению результата. У нас система – выдать деньги заранее. И мы теперь говорим «вот у нас какой замечательный бюджет, мы столько-то денег выдаем на здравоохранение», потом оказывается, что томографы покупаются за тройную сумму, а деньги распиливаются. Надо иметь механизм распределения инвестиций и жесткого контроля за результатом. Иначе отдельные посадки ничего не дадут. Система то остается.