- Как вы оцениваете его результаты?
- Визит прошел на фоне обостренного общественного внимания к происходящему в Северной Осетии. Поэтому он был заранее "обречен" на успех. Общественное мнение, которое сложилось на Западе, склоняется в пользу России. Понятное дело, что количество жертв, тот факт, что большинство из них - дети, вызывает однозначное осуждение подобных террористических актов. Поэтому визит Лаврова, который был запланирован намного раньше, как бы лег в эту общую глобальную конструкцию антитеррористической коалиции. Но в двух вопросах, а именно израильско-палестинский конфликт и сотрудничество между Россией и Ираном, стороны, считаю, остались на месте. Там, где у нас были разногласия, они и остались.
- Какого рода разногласия?
- Скажем так, в разногласиях между официальным Израилем и Россией по поводу урегулирования палестинского конфликта я могу легко принять российскую сторону. Я считаю, что сегодня Россия занимает объективную, равноудаленную и верную позицию по урегулированию конфликта, которая прежде всего вписывается в "Дорожную карту", поддержанную и одобренную международным "квартетом" посредников. Она однозначно и без оговорок поддерживает программу главы правительства по отделению от палестинцев. Надеюсь, что, несмотря на политические трудности, мы сможем провести ее в жизнь.
Что касается сотрудничества с Ираном, то я думаю, что здесь у России свои собственные интересы. Если эти интересы будут включать, я говорю это очень осторожно, попытки вовлечь Иран в глобальную антитеррористическую коалицию, то тогда сотрудничество между Москвой и Тегераном может быть хоть как-то оправданным. Если этого не произойдет, то это станет грубой стратегической ошибкой, и оснащение Ирана ядерным оружием может обернуться в равной степени как против Израиля, так и против России, да и вообще против мира в целом.
- Насколько серьезны намерения Израиля сотрудничать с Россией в сфере борьбы с терроризмом?
- Намерения у Израиля серьезные. Наша страна неоднократно предлагала России сотрудничество в антитеррористической деятельности в двух плоскостях. Первое - сотрудничество разведок наших стран. То, чего до сегодняшнего дня Россия избегала. Причем как с Израилем, так и с другими странами. Вероятно, Россия стремилась скрыть свои разведывательные структуры на Ближнем Востоке. Второе - сотрудничество в области обмена методами, технологиями и обучением специальных антитеррористических подразделений. Сейчас нет сомнения в том, что это сотрудничество необходимо.
Нападение на Беслан было осуществлено международными террористическими организациями, которые поставили во главу угла чеченскую проблему, поскольку она была выгодна с точки зрения общественного мнения. Поэтому необходимость кооперации разведок в равной степени важна России, Израилю, европейским странам и США.
- В израильских СМИ появлялась информация о том, что Израиль может решить иранскую ядерную проблему путем нанесения ударов по атомным объектам. Насколько это серьезно?
- На этот вопрос я не могу дать точного ответа, но израильское политическое руководство взвешивает такие шаги. Изучая историю арабо-израильского противостояния, можно прийти к выводу, что если возникнет острая необходимость, то Израиль, может быть, и не без колебания, предпримет такой шаг. Если выяснится, что иранский реактор используется в мирных целях, то не будет никакой необходимости нанесения удара...
- На днях газеты опубликовали информацию о том, что Израиль готов пойти на переговоры с Сирией. Сирийский президент Башар Асад заявил, что и он готов.
- На данном этапе я не вижу серьезных переговоров между Израилем и Сирией по двум причинам. Первое, в Сирии продолжают находиться и получают поддержку представители нескольких палестинских экстремистских группировок. Пока Дамаск покровительствует этим организациям, Израиль не пойдет ни на какие переговоры. Второе, сегодня все политические и военные усилия Израиль должен сосредоточить на выводе войск и ликвидации еврейских поселений в секторе Газа и сделать первый шаг к завершению 37-летней оккупации палестинских земель. Смысл программы премьер-министра Ариэля Шарона по одностороннему отделению заключается в том, что он идет на завершение оккупации с двумя отличными от планов своих предшественников элементами. Первый, это правонационалистическая риторика. Второй - разбивка отступления по этапам. Сначала - сектор Газа, затем - Голанские высоты. И, наконец, Иудея и Самария.
Если президент Асад найдет в себе достаточно сил и мужества ликвидировать в Дамаске офисы террористов, то я предполагаю, что переговоры могут быть и быстрыми, и плодотворными.