В опубликованном им исследовании "Тайна Сан Гальгано" итальянский историк ссылается на доподлинно установленный возраст холодного сверхоружия. Экспертиза, проведенная в университете города Павиа, показала - его выковали в 1180 году. А спустя несколько десятилетий по всей Европе уже рассказывали нараспев красивые баллады о доблестных рыцарях Круглого стола, прекрасных дамах и бесконечных сшибках на турнирах и в грозных сечах.
Моираги понимал: одно только это доказательство разбивается о признаваемую всеми логику: после - еще не значит вследствие. Поэтому вторым аргументом служат, как он считает, вариации на тему преданий о святом Гальгано, воплощенные французским поэтом Робертом де Бороном в поэме "Персеваль". Гальгано до того, как ему явилось видение Иисуса, Девы Марии и апостолов, вовсю лиходействовал. Раскаявшись и образумившись, он крепко загнал свой меч в твердую горную породу и тем дал обет добропорядочности, отвергающей всяческое насилие. Француз де Борон представил дело так, что клинок вонзился в наковальню, стоявшую почему-то на вершине камня.
Прежде Марио Моираги придерживался иной версии: упоминание в легендах об Артуре о диковинных зверях - львах и страусах, отродясь не водившихся в европейских кущах, заставило его заподозрить, что истоки этого литературного памятника следует искать в Персии. Тем самым он опровергал распространенные гипотезы о зарождении историй об авантюрных деяниях благородных рыцарей либо во Франции, либо в северных регионах Европы. Сегодня Марио Моираги верит в другую правду: у английского короля на самом деле - итальянская литературная родословная, коль скоро извилистый сюжет легенды о короле Артуре повторяет перипетии жизни Гальгано, который послужил, судя по всему, прообразом рыцаря Персеваля.
Словом, возникла еще одна остросюжетная версия, схожая до известной степени с утверждениями авторов "Новой Хронологии", московских математиков Анатолия Фоменко и Глеба Носовского, что воевавший против англов и саксов в пятом веке бретонский король Артур в действительности был... русским князем. Сами же англичане внимательно отслеживают ситуацию вокруг их культовой фигуры, сообщают о всех изысканиях, но предпочитают напрямую не ввязываться в дебаты, "храня молчанье в важном споре".