«Пора менять лысую резину!» — этот лозунг, намекающий на прическу президента страны Александра Лукашенко, стал боевым кличем всей акции протеста.
Действия митингующих оказались настолько успешными, что вызвали вопросы. Не была ли акция хорошо отрежиссирована? Действительно ли штурм дома правительства входил в цели акции?
Да, оппозиция готовилась протестовать, так как априори не верит в честные выборы. По Минску даже распространяли листовки с информацией о месте и времени проведения акции.
Но организаторы недооценили число желающих митинговать, и поэтому акция приняла стихийный характер. Иначе и людей было бы в разы меньше, и силовики, узнав о плане заранее, смогли бы его быстро предотвратить.
Вместо этого властям пришлось искать обходные пути, чтобы пригнать ОМОН на площадь перед домом правительства. До этого грузовики с милицией дежурили только у Дворца Республики, где изначально планировался митинг.
И эта случайная нерасторопность позволила белорусским «несогласным» захватить площадь и даже предпринять попытку штурма здания
Воскресенье. По минскому времени — 19.40. Вокруг главной елки страны, установленной в центре белорусской столицы, на залитом катке катаются минчане. Все больше и больше людей приходит к этой площади, но вовсе не за тем, чтобы рассекать по льду или любоваться на новогоднее дерево. На 20.00 здесь запланирован сбор сторонников оппозиции, которые призывают минчан вместе с ними ожидать результатов голосования на выборах президента республики.
Собрание готовилось заранее: лидеры оппозиции, еще до дня выборов уверенные в победе Лукашенко, по их мнению, априори нелегитимной, призывали людей прийти на центральную площадь столицы. Расхожая шутка среди минчан — «выборы Лукашенки страны».
Людей становится все больше. Внимание собравшихся концентрируется возле Дворца профсоюзов — здания возле Дворца республики, на ступенях которого выступают кандидаты от оппозиции: Ярослав Романчук, Андрей Санников, Николай Станкевич. Сторонники альтернативных Лукашенко кандидатов в президенты подтаскивают колонки и через них общаются с избирателями.
Основной лозунг — «Живе Беларусь!», что означает «Да здравствует Белоруссия!». Досужие корреспонденты забираются на далеко не безопасный рекламный щит, снимая оттуда все происходящее. Демократические лозунги заглушает низкопробная
Лидеры оппозиции продолжают к
«Пора бы уже идти
Проходит около получаса, и толпа людей, слабоорганизованная, действительно уже не умещается на площади и выходит на проспект Независимости (Незалежности). Люди спрашивают друг друга, куда все идут, но никто не знает. И все же толпа начинает движение в сторону дома правительства.
«Такого дня рождения у меня еще никогда не было, это мой лучший день рождения!» — восклицает девушка небольшого роста в
Скандируя все тот же лозунг «Живе Беларусь!», люди идут по проезжей части, невзирая на автомобилистов и сотрудников ДПС. Людей уже более 10 тысяч, они самых разных возрастов — от не осознающих происходящее маленьких детей, которых взяли с собой родители, до старшего поколения.
Идя в толпе, я понимаю: в шествии по проспекту принимает участие колоссальное количество людей. Сравнивая с другими акциями, прихожу к выводу, что вокруг не менее 20 тысяч человек. Официальные власти потом говорили, что 3 тысячи.
Все непрерывно выкрикивают различные лозунги, смеются в адрес гэбистов, проходя мимо здания белорусского комитета госбезопасности.
Мы подходим к дому правительства. Народ скандирует все те же лозунги,
К зданию правительства стягивается все больше и больше людей. Самые отчаянные, дабы осознать величие момента, забираются на возвышения или вовсе на столбы. У людей улыбки на лицах, по толпе распространяется невидимый азарт. Люди шутят, знакомятся, настроение непринужденное.
«Да ничем это, конечно, не закончится — революции не будет, — говорит мне молодой мужчина интеллигентного вида. — Постоят тут, а потом всех разгонят». Ему возражает минчанин постарше: «Не знаю, что будет, но мне хочется верить, надеяться, что Лукашенко наконец уйдет».
Я продираюсь сквозь толпу все ближе и ближе к памятнику Ленину и входу в дом правительства. Недалеко от входа вещает через динамики координатор митинга от оппозиции — несмотря на то что шествие не планировалось и оказалось стихийным, оппозиция пытается им руководить.
Люди стягиваются, уплотняются, скандируют лозунги, пытаются дозвониться своим знакомым, прорвавшись через перегруженные (или же заглушенные) сети мобильной связи. «Пора менять лысую резину!» — весело скандирует толпа.
Настроение и поведение протестовавших свидетельствовали о том, что ими не движет рука Москвы или Вашингтона. Лозунги были сугубо белорусскими, никто из шедших в толпе не пытался связать митинг с позицией Кремля или американского Белого дома. О внешней политике и возможной помощи Запада в смещении Лукашенко речи не было.
Через некоторое время предпринимается попытка штурма здания правительства. Внутрь пытаются прорваться среди прочих и оппозиционные кандидаты в президенты.
Для тех, кто шел рядом со мной, штурм оказался сюрпризом. Никто этого не планировал. «О, омоновцы выскочили!» — кричит стоящий рядом со мной парень, указывая рукой в сторону входа в здание. «Они отгоняют тех, кто внутрь рвется!» — отвечает ему
Однако засевший в засаде внутри здания белорусский спецназ выталкивает людей на улицу и баррикадируется изнутри столами и деревянными щитами. Люди разбивают стекла на первом этаже здания, а изнутри их в это время снимают на камеру местные чекисты. Последние есть и в толпе: они пользуются камерами поменьше, но четко фиксируют крупным планом лица присутствующих людей, особенно самых активных. Чекисты и не пытаются скрывать своих лиц.
С фланга робко пытается подойти к зданию колонна «космонавтов» — сотрудников милиции, облаченных в спецзащиту. Однако народ с улюлюканьем прогоняет их. Люди начинают скандировать: «Это наш город! Милиция с нами!» Первая победа вдохновляет людей, однако все более непонятны их дальнейшие действия.
И очень скоро так и происходит. Стоявшие прямо возле входа в здание внезапно начинают разбегаться, испуганные
Тем временем я замечаю, что от остальных людей на площади горстка оставшихся возле входа отделена несколькими рядами «космонавтов». К площади подтягиваются грузовики защитного цвета, из них выгружается ОМОН и солдаты внутренних войск в спецобмундировании.
По сути, в кольцо блокады милиция взяла 200–300 человек. Я оказался среди них. Остальные успели разбежаться.
Боевой запал «блокадников» резко потух. Люди оказались в некоторой растерянности. Я понимаю, что пора уходить
Я остановился и, показывая удостоверение, произнес: «Я журналист, дайте мне пройти». В ответ один из милиционеров в штатском толкнул меня, крикнув: «Пи…рас ты, а не журналист!» Затем последовал еще толчок и удар дубинкой по шее. Понимаю, что все серьезно, и бросаюсь бежать вслед за коллегами с телекамерами.
Тем временем площадь запруживают новые и новые колонны милиции. Они образуют колонны в несколько рядов, бегают, суетятся, создают видимость профессиональной деятельности. Координатора от оппозиции больше не видно. Митингующие, лишившись лидеров, в панике бегут от них.
Становится понятно, что акция была почти неуправляемой, иначе таких координаторов было бы гораздо больше. Ко входу в здание правительства подъезжают военные грузовики, милиция и войска оттесняют остатки толпы с площади, выстраивают оцепление в несколько рядов. Завидев в оцеплении пару бойцов с более или менее спокойными лицами, я показываю им удостоверение и прошу пропустить. К моему счастью, меня пропускают сквозь строй.
Уже за полночь. Большинство людей покинули площадь, спустившись в метро. Оставшихся загоняют в подземку силой.
Собрать столько людей оппозиции получилось, вне всяких сомнений, случайно. И хотя среди сторонников Лукашенко распространяется информация о том, что акцию протеста якобы проплатили, это мало похоже на правду с точки зрения участника этого митинга. Ведь чтобы заплатить 20 тысячам людей, не хватит денег ни у какой оппозиции.
Версию о стихийности произошедшего подтверждает и то, что люди не оказали почти никакого сопротивления властям. Если те десятки тысяч человек, что были на площади, были бы организованны, силовикам не удалось бы справиться с ними одними лишь дубинками.