Этот вопрос снова всплыл после резонансных убийств в Саратове и в Екатеринбурге
Резонансные убийства последних дней девятилетней Лизы в Саратове и жительницы Екатеринбурга Ксении вызвали в обществе бурные дискуссии. Напуганные валом насилия, люди готовы, как за соломинку, ухватиться за смертную казнь. Тут же тему подхватили депутаты, предлагающие под сурдинку вернуться к былому. Но насколько такая мера снизит уровень преступности, почему, несмотря на бодрые сводки МВД, все страшнее жить, как обеспечить верховенство закона для всех?
Олег Шеин, депутат Госдумы
— Нет, казнь не вернется. И дело даже не опасении по поводу судебных ошибок и не гуманизме властей, а хотя бы в том, что такой шаг еще дальше отсечет нас от Совета Европы. И вообще сейчас важно не рассуждать о казнях, а остановить пытки в тюрьмах и местах заключения. Мы регулярно видим ролики, как в колониях избивают заключенных. Но тюрьма — место изоляции, а не пыток. Хотя еще Лев Толстой писал, что тюрьма в России хуже смертной казни.
Алексей Макаркин, первый вице-президент Центра политических технологий
— Мировой опыт показывает, что после чудовищных преступлений резко увеличивается число сторонников высшей меры наказания. Но проходят недели, и жаждущих крови становится меньше. Эмоциональный отклик людей на жестокое убийство саратовской школьницы политики используют в своих интересах. Опасная дорожка. Начинается все с предложений казнить детоубийц, а заканчивается призывами к смерти за коррупцию или «неуважение» к власть имущим. Высшие чиновники ощущают эти подводные камни и мягко дистанцируются от радикальных предложений думцев и общественников. Дело не только в том, что Россия недавно вернулась в ПАСЕ. Заметим: книга Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» попала в школьную программу в нулевые, при Владимире Путине. Элиты понимают, что русская история была тяжелой. И часто жертвами «красного колеса» становились и сами палачи — те же чекисты. Да, защитники казней ссылаются на развитость технологий, которые якобы исключают судебные ошибки. Но пока в судопроизводстве есть человеческий фактор, от ошибок не убежать. Яркий пример: дело журналиста Голунова. Только негодование общества помогло молодому человеку.
Олег Орлов, член совета правозащитного центра «Мемориал»
— Очередные популистские бредни. Политики зарабатывают очки как умеют. Только недавно Россия на белом коне вернулась в ПАСЕ, и власть подавала это как великую победу нашей дипломатии. Никто уже не вернет высшую меру наказания. А болтовня продолжится. И будет повторяться после громких общественно значимых инцидентов. Вообще в любой стране мира большинство скорее за расправу над опасными преступниками. Особенно это заметно в первое время после громких убийств, когда зашкаливают эмоции. Что совсем не означает, что казнь нужно вернуть.
Павел Данилин, директор Центра политического анализа
— Депутаты опираются на опрос из соцсети, по которому почти 80% респондентов поддержали смертную казнь. Но если в том же интернете спросить народ о том, заслуживают ли сами депутаты высшей меры наказания, мы получили бы положительные ответы. Так что подобные виртуальные исследования не всегда аргумент в серьезном разговоре. Мораторий на казнь сохранится, и он лучше отмены: если встанет необходимость вернуться к высшей мере, можно будет избежать лишнего законотворчества.
Дмитрий Аграновский, адвокат
— Я сторонник высшей меры наказания. Но ни в коем случае не при нынешнем качестве следствия и суда в России. Вероятность ошибок у нас выше, чем в СССР и во многих современных странах. Люди пошумят и успокоятся, рассуждают наверху. Но выход пара таким способом не лучший вариант. И проблемы увеличения уровня преступности он не решает.