Посмотрев фильм «Необычайные приключения Адель», кинообозреватель «Труда» посчитала, что главная героиня похожа на вувузелу
Героев в новом фильме Бессона много, но разделение на плохих и хороших происходит сразу. У всех злодеев плохие зубы, а те, кто относится к категории «ни рыба ни мясо», склонны к пьянству или чревоугодию.
Это не касается девушки по имени Адель Блан-Сек (Луиз Бургуэн). Адель по профессии журналистка и лезет повсюду: врывается к президенту, пробирается в тюрьму, седлает птеродактиля и оживляет мумий. И даже когда выясняется, что ее бурная деятельность объясняется желанием вылечить сестру-близняшку, сочувствия это не вызывает. Наоборот, возникает неприятное предчувствие, что у сестры характер такой же, а вынести Адель в двойном размере сможет только очень крепкий человек.
Люка Бессона продолжают интересовать женщины, переделывающие окружающий мир. Но на лицах Никиты, Лилу и Жанны д’Арк все-таки читалось что-то кроме высокомерия, новая же героиня уверена в том, что весь мир ей должен, и вдобавок обладает громким противным голосом. Журналистка Адель — не свирель, а вувузела: сделаешь что угодно, только бы это прекратилось.
Такая грубая работа в данном случае свойственна и самому режиссеру: «Необычайные приключения» по-ставлены по комиксам и поверхностны так же, как и желтая журналистика. И то, что действие начинается в 1911 году, дела не меняет. Все, что происходит в фильме Бессона, можно описать с помощью броских заголовков «Над Парижем летает птеродактиль!», «Девушка проткнула голову сестре!», «Сенсация: ожившие мумии!», которые привлекали читателя и в начале ХХ века, и сто лет спустя.
Интервью
Луиз Бургуэн: «Потеряла шляпу, а потом ничего не помню»
Молодая французская актриса, которую на родине уже называют восходящей звездой, ответила на вопросы «Труда».
— Вы чем-то похожи на героиню фильма?
— Нет. Обычно героини комиксов глупы и сексуальны, этим их внутренний мир исчерпывается. А Адель очень храбрая, решительная и всегда говорит людям правду в глаза — таким мог бы быть мужчина. Я бы хотела быть на нее похожей.
— Довелось вам познакомиться с Жаком Тарди, который эту героиню придумал?
— О, это было очень смешно. Тарди — такой 70-летний человек, который очень много курит, и оттого у него хриплый голос. Первым делом он сказал мне этим голосом: «Только не забывайте, что Адель Блан-Сек — это я!» А потом добавил: «Я смолю без остановки, пью много виски и всех ненавижу».
— Может быть, оттого у Адель и мужской характер? Иначе она вряд ли бы смогла ездить на птеродактиле.
— А это был вообще ужас. Построили специальный механизм, и я быстро-быстро скакала на нем на фоне синего экрана. В первый раз у меня растрепался весь костюм, я потеряла шляпу, испортила прическу: Когда все кончилось, я услышала голос Люка: «Вторую передачу мы опробовали, теперь переходим на третью» — и после этого вообще ничего не помню.
— Зато вы довольно ловко управляетесь с верблюдами.
— Это животное постоянно норовит скинуть тебя со своей шеи, свернув при этом твою. И к тому же, как только включалась камера, верблюд принимался фыркать, и мы молились, чтобы он замолчал.
Но когда мы наконец научились на них ездить, то во время съемок в Каире отправлялись с утра на площадку прямо на верблюдах, и это смотрелось шикарно.
— Что нового вы узнали о кино, пока работали с Бессоном?
— На телевидении я общалась только с камерой, а здесь пришлось учиться взаимодействию с другими актерами. А самым трудным было плакать в кадре — я была так счастлива, что Люк пригласил меня играть в своем кино, что плакать мне вообще не хотелось.