Эта история о безродном музыканте, родившемся на корабле "Вирджиния", никогда не ступавшем на сушу и играющем как бог. Когда же пришла пора списать старую посудину, то он предпочел уйти вместе с ней на дно, потому что "плавучая тюрьма" была источником его вдохновения и музыки.
Олег Меньшиков, рассказывает о нем от лица трубача, игравшего в корабельном оркестре (на заднем плане сцены тоже присутствует музыкальное трио: пианист, контрабасист и ударник). Впрочем, слово "рассказывает" тут не совсем подходит, поскольку артист, проникаясь судьбой талантливого самородка, в насмешку названного 1900-м, подспудно вкладывает в это свои мысли и переживания по поводу собственной жизни, то есть исповедуется.
В противном случае он не взялся бы за эту вещь, не вышел бы на диалог с залом, ожидающим от него развлекательных штучек и охотно подхлопывающим во время единожды исполненной чечетки.
В течение двух часов Меньшиков упорно ведет зрителей по своей дорожке размышлений: что есть творчество и что такое успех - его личный и его героя, официально не числившегося ни в одном документе, но при этом достигшего высшего совершенства.
На сцене - черный рояль на пустом пандусе, крест, канаты и огромное полотнище, символизирующее океанскую гладь.
В финале оно накроет распластавшегося на подмостках артиста, а поверху проплывет игрушечный корабль, мигающий разноцветными огоньками, унося за горизонт талантливое одиночество великого пианиста, но в воздухе еще долго будет звучать музыка.
реплика
ОЛЕГ МЕНЬШИКОВ: "Я УЧИЛСЯ СМОТРЕТЬ В ГЛАЗА ЗРИТЕЛЮ"
После спектакля его главный и единственный герой рассказал "Труду", почему он решился взяться за эту роль.
- Я давно хотел попробовать себя в сложном жанре моноспектакля, где ни за кого и ни за что не спрячешься и ты за все отвечаешь сам. Но никак не мог найти подходящего материала, даже пробовал сам писать, понимая, что на это у меня не хватит таланта. И вдруг совершенно неожиданно набрел на "1900-го", который сразу же лег мне на душу, и я буквально им заболел. В то же время я понимал, что мне придется смотреть в глаза зрителю, чего я не люблю делать, поскольку привык закрываться. Поэтому пришлось пересиливать себя, свой страх и заново учиться, в том числе новому способу существования на сцене. Что в итоге получилось - судить зрителям, но скажу одно: я рад этому испытанию.