"МЕНЯ ОБРЕЗАЛИ ПОД САМЫЙ КОРЕНЬ"
- Сергей Александрович, поведайте горестную историю кинематографического "долгостроя" под названием "Анна Каренина"...
- Я отношусь к этому долгострою без излишнего драматизма, а - как к составной части нашей сложной, путаной, мутной жизни. Первый раз "Анна Каренина" была подготовлена мной к постановке еще в начале 90-х. Тогда картина попала под секвестирование государственного бюджета, которое в народе не без юмора назвали обрезанием. Меня обрезали, увы, под самый корень. Уже были подобраны актеры, пошиты костюмы для всех 150 персонажей толстовского романа. О секвестре с печальным выражением лица мне сообщил тогдашний председатель Госкино Армен Медведев. Он сказал: "Если ты продолжишь работу, то никакие другие фильмы мы в этом году запустить уже не сможем". Я был в то время председателем Союза кинематографистов, и настаивать на продолжении работы значило бы самым бессовестным образом использовать административный ресурс. Я на это пойти не мог и, не скрою, с тяжелым сердцем, но с чистой совестью согласился на временную, как мне казалось, консервацию проекта.
- Которая растянулась...
- ...Которая растянулась на срок, который я не мог вообразить себе даже в страшном сне. Помню, через несколько лет наступило потепление финансовой атмосферы, нас запустили вновь. Мы опять все сделали по высшему разряду. И тут же попали не под какой-то там маловразумительный секвестр, а под самый настоящий дефолт, который выпустил из меня и картины все кишки. Тут уже не мог помочь никакой административный ресурс...
"Я КРАЛ У АКТЕРОВ ГОДЫ И РОЛИ"
- Что вы говорили все эти годы актерам?
- С актерами было труднее, мучительнее всего. Каждый раз, когда картина начиналась сызнова, я просил исполнителей (а я приглашал лучших из них, поистине выдающихся мастеров) освободить время для "Анны Карениной". И они на это шли, отказываясь от других проектов. Так что, кроме психологической травмы, которая бывает от любого фальстарта, во мне оставалось чудовищное чувство вины перед любимыми актерами, у которых я крал роли и годы.
Чего только не происходило за эти годы! Умерла чудесная актриса и потрясающе красивая женщина Ира Метлицкая, которая пробовалась на Анну Каренину. Не стало Лени Филатова, который наряду с Янковским сделал грандиозную пробу на роль Каренина. Выпал из проекта Сережа Безруков, который должен был играть Вронского (нынче его играет Ярослав Бойко. - Л.П.)... От всего этого можно было свихнуться, навсегда потерять надежду завершить замысел. Но, время от времени встречая верных мне актеров и стыдливо пряча от них глаза, я каждый раз думал, что надо обязательно довести фильм до конца. Потому что и Олег Янковский (Каренин), и Таня Друбич (Анна), и Саша Абдулов (Стива Облонский) становились все старше, но для этого фильма - все лучше. Ведь текст "Анны Карениной" не предполагает подростковых поисков идеала, юношеских томлений духа и плоти. Это драма зрелых людей, зрелых страстей. Если посмотреть на первые пробы Олега Янковского, то у него там еще глаза горят и стреляют в разные стороны, а нынче в них есть та жизненная горечь, которая нужна мне в Каренине.
- И когда вы думаете завершить картину?
- Не сегодня-завтра выезжаем в Питер, чтобы окончательно завершить съемки. Здесь, правда, случай один вспоминается. Помню, мы в очередной раз готовились снимать в одном из музеев Царского Села. И я взялся объяснять кому-то из группы: вот здесь будут стоять ведра... " А в ведрах - сирень", - продолжила за меня бабушка, одна из смотрительниц музея. Она уже с десяток раз слышала мои тирады, выучила их наизусть и не может дождаться, когда же наконец кинематографисты принесут и снимут эти пресловутые ведра с сиренью. Надеюсь, в этот раз мы не обманем ее ожидания. Постараемся не подвести и Толстого, к которому перед каждым возобновлением съемок мы ездили в Ясную Поляну за благословением...
"ЧУВСТВУЮ СЕБЯ ПЕРЕВОДЧИКОМ ГРАФА"
- Самое время спросить о концепции, своеобразии прочтения вами знаменитого романа...
- Самое смешное, что, даже не имея никакой особой концепции, а просто вслед за Толстым снимая подробный кинороман о России, о том, как здесь понимали когда-то Любовь, Страсть, Долг, - так вот, в нынешние времена взбесившегося масскульта это уже смелая концепция. А во-вторых, я не могу не понимать ужас того противоестественного положения, когда нация почти перестала читать, а русскую классику - перестала читать вовсе. Экранизируя "Анну Каренину", я чувствую себя, если угодно, доверенным лицом графа, его переводчиком для массового зрителя. Я отчетливо понимаю, что для многих людей мой фильм будет, увы, единственным знакомством с великим романом. Поэтому не могу себе позволить никаких концептуальных вывертов, не могу, скажем, одеть героев в современные костюмы или сделать, допустим, Вронского офицером-ракетчиком. Зрители посмотрят такую дребедень и, чего доброго, решат, что так самим Львом Николаевичем и написано. А почитать не почитают, потому что книга уж больно толстая. Поэтому я каждый день повторяю про себя завет Рихтера, который говорил музыкантам: только ничего не сочиняйте. Основа вашей профессии - умение читать партитуру. А в партитуре все есть, там даже длина паузы в долю секунды проставлена. Поэтому моя задача в данном случае - просто грамотно прочитать партитуру.
- Простите, Сергей Александрович, но это отдает прилежной иллюстрацией...
- Надеюсь, все-таки получится не иллюстрация. Потому что роман при всей моей любви к написанному Толстым тексту я читаю сегодняшними глазами. Если говорить о "живо-трепещущей концепции", как любят выражаться критики, то проблематика "Анны Карениной" ведь вовсе не в том, изменять мужу или не изменять. Наше тотально бессовестное общество на этот вопрос уже давно дало утвердительный ответ. Изменять! И как можно чаще, на всех углах. Этому даже телевидение учит. Включаю передачу "Доброе утро", а там обсуждается "актуальная" проблема: можно ли, извините, трахаться с начальником в офисе во имя карьеры?
Под таким "современным" углом зрения читать роман Толстого, хотя он вроде и рассказывает об адюльтере, я не собираюсь. Для меня это книга - о свободе и о совести, об их взаимозависимости, взаимовлиянии, взаимоотторжении. Анне Карениной хочется быть свободной, и в то же время совесть держит ее чувство свободы в некой нравственной узде. И в финале она трагически осознает, что свобода без совести ничего не стоит. Так что основная коллизия "Анны Карениной" - это точнейший сколок того, что происходит с нашим обществом в последние десятилетия. Я верю, что послечумье абсолютной свободы при полном забвении таких категорий, как грех, совесть, стыд, - это еще одна болезнь, которой России надобно переболеть.
"ИЗБЕГАЮ ПОДСКАЗОК ДЛЯ ДУРАКОВ"
- На вас как-то повлияли другие экранизации "Анны Карениной"?
- Конечно. Я преданный поклонник великой актрисы Татьяны Самойловой. И думаю о том, как счастлив был режиссер Александр Зархи, приступая в свое время к экранизации и имея в наличии такую гениальную актрису. После этого я неоднократно перечитывал роман и никого другого представить себе в этом образе не мог. Но, скажу честно, многое в картине Зархи не вызывает во мне живого ответного чувства. Я, например, понимаю, как здорово играет Каренина Николай Гриценко, но мне его трактовка роли не кажется точной. Когда у его героя постоянно нога цепляется за ногу, когда в каждом кадре у него уши торчат - это все подсказки для дураков. Я их стараюсь избегать.
- Но у вас нет такой великой актрисы, как Татьяна Самойлова, а есть Татьяна Друбич, которую не зря, видно, называют вашей музой...
- Когда слышу разговоры о музе, мне на память сразу приходят дурацкие стишки, которые я сам же и сочинил: "Приходила ко мне муза - Герой Советского Союза". Таня, конечно, не Герой Советского Союза, но она уникальная актриса, которая умеет привнести в фильм что-то такое, что не выражено впрямую ни в сюжете, ни в тексте, ни в поступках персонажей, а то, что лишь растворено, разлито в воздухе. За эту ее поразительную особенность я Таню постоянно и приглашаю в свои картины. А чтобы снять пафос с разговора о "художнике и музе" и перевести его в более понятную и близкую нам плоскость соцреализма, скажу, что Друбич для меня - как любимый револьвер товарища Дзержинского.
- Вы абсолютно уверены, что этот "револьвер" - самое лучшее оружие?
- В противном случае я давно стрелял бы из чего-нибудь другого. Я вам на эту тему лучше притчу расскажу. Мой учитель Михаил Ильич Ромм, когда ему доверили снимать фильм "Ленин в Октябре", некоторое время мучился вопросом, кого ему взять на главную роль. Позже он говорил студентам: я хорошо знаю Штрауха, он сыграл бы Ленина тоньше, интеллигентнее, чем Щукин. Но я взял Щукина, потому что он больше похож на Ленина. "А вы так хорошо знали Ленина?" - наивно спросил я у мастера. "Я его никогда в жизни не видел", - ответил Ромм. Так вот, я взял Таню Друбич потому, что она больше всех похожа на Анну Каренину. Вы должны в этом месте спросить у меня: "А вы так хорошо знали Анну Каренину?" И я вам честно отвечу: "Я ее никогда в жизни не видел"...
"Я НЕ СОБИРАЛСЯ
СТАВИТЬ "АССУ-2", НО..."
- После этого глупо сомневаться, что Друбич в качестве "любимого револьвера" Соловьева "выстрелит" и в фильме "2-Асса-2"...
- Да, там появится не только она, но и другие люди, которых я люблю. Это Юра Башмет и Сергей Шнуров, которые предстанут в фильме как драматические артисты. Это и Сергей Маковецкий, который сыграет кинорежиссера, снимающего фильм "Анна Каренина", то есть как бы меня. "Асса-2" - это не натужный сиквел, это естественное продолжение первого фильма. Помните, как заканчивается "Асса"? Алика, которую играла как раз Татьяна Друбич, в финале убила Крымова. Дальше ее, как водится, посадили, в тюрьме выяснилось, что она беременна... И пошло-поехало...
- Убиенного героя Говорухина оживить не собираетесь?
- Там ведь не только Крымова убили... Так что просьбы о воскрешении тех или иных персонажей возникали, но я неизменно отвечал, что это прерогатива Бога, а моей компетенции для этого мало...
- Скажите по секрету: как вы можете снимать параллельно два больших фильма?
- Это очень увлекательное занятие, уверяю вас. Я знаю, что великий кинорежиссер Годар поспорил с кем-то, что он может параллельно снимать два разных фильма - один утром, второй вечером. И выиграл спор. Эта коллизия запала мне в голову и в нужный момент всплыла. Я ведь не собирался ставить "Ассу-2", хотя мне без конца поступали такие предложения. Но когда наступила очередная пауза с "Анной Карениной", и я остался с куском отснятого материала без всякой надежды на продолжение работы, то от нечего делать перечитал "Театральный роман". И Булгаков подсказал мне ход: сделать недоснятую картину "Анна Каренина" сюжетом, основой для новой картины. А тут как раз у моей дочери 21-й год рождения случился, и я подумал, что, когда снималась "Асса", моей Ани еще не было на свете. То есть уже выросло целое поколение в совершенно иной системе политических, экономических, нравственных координат.
В фильме "Асса" Витя Цой апокалиптически орал: "Перемен. Мы ждем перемен!" И вот прошло 20 лет, перемены наступили... Во что они вылились, к чему мы пришли, до чего доорались - об этом в конечном счете фильм "2-Асса-2", который я выпущу в одном пакете с "Анной Карениной". С интервалом всего в неделю...
ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ НАШИМ ЧИТАТЕЛЯМ
Напишите нам, разделяете ли вы мысли Сергея Соловьева об экранизации классики, о современном телевидении, не хотите ли с ним поспорить? Кажется ли вам точной его трактовка "Анны Карениной", кажется ли верным выбор актеров на главные роли? Нужно ли было снимать фильм "Асса-2"? Автор самого интересного письма станет обладателем двух бесплатных билетов на московскую презентацию фильма, сценарий которой Сергей Соловьев разрабатывает специально.