В гостиной графини Марии Николаевны Апраксиной было уютно и тихо. На столе в аккуратных рамках
В гостиной графини Марии Николаевны Апраксиной было уютно и тихо. На столе в аккуратных рамках стояли фотографии ее предков, одетых в платья, костюмы и мундиры, которые носили на рубеже XIX-XX веков. Старинная мебель, гравюры, картины. И много-много книг на русском языке. Казалось, что наша беседа проходила не в Брюсселе, а где-нибудь в Москве - на Арбате или на Покровке.
Разговор коснулся того, что недавно Архиерейский Собор Русской православной церкви причислил к лику святых последнего русского царя Николая II и его семью. "Я крайне рада этому событию, - сказала Мария Николаевна. - Об этом еще мечтал мой отец Николай Михайлович Котляревский, который был одним из инициаторов возведения храма-памятника в Брюсселе. Это пока что единственный храм в православном мире, установленный в память Николая II, всего царского Дома Романовых. Отец всегда верил в то, что рано или поздно произойдет канонизация государя, его супруги и детей".
Еще храм-памятник называют церковью Иова Многострадального, потому что в день памяти этого святого родился Николай II. Храм очень красив. Воздушным кажется его стройный силуэт, увенчанный пирамидой кокошников, которую завершает изящный барабан с куполом. Кажется, что храм возведен не в 30-е годы ХХ столетия, а в давние времена, и не в Брюсселе, а в древнем Новгороде или во Владимире.
Храм был создан, как уже упоминалось, во многом благодаря усилиям Н.М. Котляревского, который родился в 1890 году в Николаеве. Во время первой мировой войны попал под газовую атаку и потом долго лечился в Крыму. Когда началась гражданская война, он вновь оказался на Крымском полуострове, переехав туда из своего полтавского имения. В 1920 году Котляревский становится секретарем барона П.Н. Врангеля - главнокомандующего белогвардейскими войсками. Ну а после эвакуации белой армии из Крыма он вместе с генералом Врангелем разделил судьбу эмигранта, постоянно оставаясь его секретарем. Вместе они сначала переехали из Турции в Белград, а потом в Брюссель.
- А как Врангель оказался в Брюсселе? - поинтересовался я у Марии Николаевны.
- У барона было четверо детей - два сына и дочери. Все они поступили в бельгийские учебные заведения. Отцу хотелось быть рядом с ними. У Врангеля был и другой стимул стремиться в Бельгию - на угольных шахтах работали многие из его солдат. Однажды во время поездки на шахту для встречи с рабочими генерал простудился, слег в постель и скончался от скоротечной чахотки. Это случилось в 1928 году. Отец целый год разбирал архив Врангеля, который нынче хранится в Гуверовской военной библиотеке при Стэнфордском университете в США. Этим архивом в свое время пользовался Александр Солженицын.
Позднее Н.М. Котляревский возглавил строительный комитет храма-памятника в Брюсселе. Его внутреннее оформление потрясает. На стенах начертаны имена и фамилии русских людей, ставших жертвами революции и гражданской войны. Поименно упомянуты и расстрелянные члены царской семьи, и погибшие в результате репрессий священники, и сложившие свои головы в сражениях генералы, офицеры и рядовые белой армии.
Многие погибали совсем молодыми. Вот инициалы родного дяди Марии Николаевны юнкера И.В. Мусина-Пушкина. Ему было всего восемнадцать лет, когда он погиб в январе 1920 года на Перекопе. Мусины-Пушкины были достаточно близки к царской семье. Графиня Апраксина показала мне фарфоровое пасхальное яйцо, которое подарила императрица Александра Федоровна Варваре Владимировне Мусиной-Пушкиной. На нем вензель императрицы с инициалами А.Ф. и короной.
В.В. Мусина-Пушкина была матерью М.Н. Апраксиной.
В роду Мусиных-Пушкиных было немало известных людей, но самый знаменитый, пожалуй, -граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин, который вошел в историю России как человек, нашедший "Слово о полку Игореве".
- Сама я, - и Мария Николаевна задумалась, занявшись подсчетом, - отношусь к шестому поколению потомков А.И. Мусина-Пушкина. Но по фамилии я Апраксина, поскольку в 1957 году вышла замуж за графа Владимира Петровича Апраксина, предки которого входили в число сподвижников Петра I. Бабушкой моего супруга была княгиня Н.А. Барятинская. В декабре 1920 года ее, 74-летнюю пожилую женщину, расстреляли большевики у Иссарского водопада в Крыму. В 1919 году она вместе со вдовствующей императрицей Марией Федоровной покинула Россию, отправившись на Мальту. Но в начале 1920 года императрица переехала в Данию, а княгиня решила вернуться в Крым, предположив, что белая армия навсегда останется там. И поплатилась за это.
В брюссельском храме-памятнике графиня Апраксина показала мне шинель Николая II. Ее передала церкви сестра последнего российского монарха Великая княгиня Ксения Александровна. Шинель попала к ней после очень долгого пути. Когда колчаковские войска взяли Екатеринбург, там была учреждена следственная комиссия, которая отправила все принадлежавшие царской семье вещи в Англию, где поселилась Ксения Александровна. Великая княгиня, кстати, крестная М.Н. Апраксиной, была почетным председателем строительного комитета храма-памятника в Брюсселе и внимательно следила за его возведением. Храм был дорог ей как память о погибшем брате и его семье. Поэтому, кроме шинели, она передала туда Библию цесаревича Алексея.
В храме в Брюсселе, его ценных реликвиях воплощена судьба русских людей, которые были вынуждены покинуть родину, но навсегда сохранили верность и любовь к России.