- Римма Васильевна, вы с братом росли вдалеке от столиц...
- Мало того, даже родились в разных местах: я - под Сызранью, Леня двумя годами позже - в Северном Казахстане. Наш папа был актером провинциальных театров, мама - гримером. Каждые пять-шесть лет наша семья переезжала. Иваново, Кинешма, Якутск, Ашхабад, Саратов... В снимаемых театрами дешевеньких квартирах жили скромно, но весело. В актерских семьях так заведено, что детей обязательно вводят в спектакли. Леня дебютировал в пять лет в "Хижине дяди Тома".
Но Леня в детстве театр не любил. У него были другие пристрастия: потрясающе рисовал, вырезал по дереву, лепил. К примеру, идем по улице, он говорит: "Погляди, какая интересная лужа". Я смотрю: лужа как лужа. А он говорит: "Это рыба, которую кусает кот". Или вдруг засмотрится на облако и разглядит в его очертаниях всадника... Его заветная мечта детства - стать художником.
- Отчего ему так не нравилась актерская профессия?
- Поскольку он был красивым мальчиком, однажды ему досталась роль девочки. А я, наоборот, - не по годам рослая, конопатая и мосластая - играла мальчишку. Может, поэтому Леня невзлюбил актерскую профессию...
А дело было так. В 1934 году в Якутском театре специально под нас поставили мелодраму "Дети улицы". Я играла Кольку девяти лет, он - мою семилетнюю сестру Вальку. По сюжету герои-сироты во время гражданской войны бедствуют. Чтобы купить лекарство заболевшей сестре, брат идет воровать - лезет в карман к рабочему. Возмущенный пролетарий хватает воришку с поличным, но потом, разобравшись что к чему, забирает детей в свою семью. Но сестра все равно умирает. Представьте сцену: ночь, все в доме спят. Текст Лени: "Колька, братик, я задыхаюсь!" Я просыпаюсь: "Валька, сестричка, не умирай, я тебя прошу, не умирай!" Мама рассказывала, что во время этого спектакля у театра дежурила карета "скорой помощи" - женщины падали в обморок. В финале неизменно устраивались обвальные овации, а сердобольные тетеньки с конфетами и пирожками рвались за кулисы нас обцеловывать.
- В школе с вами, наверное, все мечтали подружиться?
- Нет. Меня - как рыжую - дразнили и травили, поэтому я часто дралась, отстаивая свое место под солнцем. Ленька всегда был "под моим крылом". Если его, не дай Бог, кто обидит, я же весь класс измолочу. Все в школе об этом знали и боялись связываться. Кочевая жизнь сказывалась на нас по-разному: Леня учился замечательно, а я - из рук вон плохо. И с каждым годом становилась все здоровей телом. Это сейчас акселерация в порядке вещей. А для меня это была настоящая трагедия. Папа с горечью говорил, что я никогда не буду актрисой, мол, для меня не найти в театре партнеров. Он почему-то очень хотел, чтобы именно я продолжила актерскую династию.
На днях я еду на фестиваль в Вологду, где пройдет вечер памяти Леонида Маркова. В этом городе мы прожили шесть лет. Шла война, и мы с удовольствием бегали на главную площадь смотреть выставленный на обозрение сбитый немецкий самолет. Окончили школу, дальше учиться негде. Мама уговорила его попробовать свои силы на сцене. Уже по-взрослому. Она-то хорошо знала, что, вкусив актерской славы, Леня забудет про все на свете. И действительно, очень скоро он уже играл в театре главные роли. Вошел во вкус: аплодисменты, узнаваемость на улицах, все девочки вокруг сходили по нему с ума. Но руководитель актерской студии при театре Лия Давыдовна Ротбаум чувствовала, что Леня способен на большее. И повезла его "показывать" в Москву, прихватив заодно и меня.
- И как столица приняла молодые таланты?
- Настороженно. А когда здесь жаловали пришлых людей? Москвичи зачастую ленивы и неповоротливы, считают, что в своем городе успеют всего добиться и потом. А провинциалам некогда ждать, тут или пан, или пропал. И, как показывает жизнь, такое ускорение "на старте" накладывает отпечаток на всю дальнейшую жизнь. Посмотрите, почти все ведущие актеры московских театров - родом из провинции. Москвичи нас обвиняют в нахальстве. Но жизнь - борьба, и побеждает в ней сильнейший. Вы можете себе представить, каково было нам с братом, попавшим сюда в 1947 году при карточной системе? Вдали от родителей мы жили впроголодь, одежонка старенькая, перспективы - туманные...
Нас с Леней взяли в Театр Ленинского комсомола, которым руководили выдающиеся режиссеры и педагоги Иван Берсенев, Софья Гиацинтова и Серафима Бирман. Поселили нас при театре в "пришлепке" (пристройке). В память врезался один эпизод. Как-то ко мне подошел маститый драматург и предложил свою помощь: дескать, сниму для вас квартиру, денег дам... Я, наивная, приняла все это за чистую монету. Прибегаю к брату и восхищенно рассказываю о добром и бескорыстном дяденьке. Надо заметить, что у нас в семье никто не ругался, пример подавал папа, который не пил и не курил. А тут у Лени глаза налились кровью, и он стал кричать: "Дура! Ты хоть понимаешь, что он тебе предложил?.. Что ты теперь-то плачешь? Надо было сразу плюнуть ему в рожу!" Мне стало стыдно и горько.
По вечерам мы с братом обязательно куда-нибудь ходили. Я сохраняла программки, которых к концу года собиралось до трехсот. Это значит, что почти каждый Божий день мы были или на концерте классической музыки, или в театре, или на выставке.
- Правда, что это вы вытащили Смоктуновского из глубинки?
- Как-то летом мы с Леней приехали на побывку к родителям в Махачкалу, куда папа в очередной раз завербовался в театр, и, естественно, пересмотрели весь тамошний репертуар. Кеша там потрясающе играл и Хлестакова, и слугу в шекспировской постановке, и студента в советской пьесе. Мы сдружились, вместе ходили загорать на пляж, он у нас оставался обедать. Провинциальные актеры тогда бедствовали. Кеша, например, подрабатывал фотографом на всяких торжественных мероприятиях.
Мы его привезли в Москву, показывались во всех театрах. В итоге он остался в Театре Ленинского комсомола. Получал 7 рублей за выход. Спал он у нас в комнатке на полу. Свою книжку он мне подписал: "Сестра моя, не знаю, что бы со мной было, если бы не ты". Но я уверена, что такой талант все равно бы не сгинул в безвестности.
- Несмотря на большой послужной список фильмов, Леонид Марков, похоже, главной своей роли так и не сыграл...
- В кино Лене не повезло со "своим" режиссером. Были отдельные удачи, как, например, Урбенин в фильме "Мой ласковый и нежный зверь" или главная роль в телесериале "Следствие ведут Знатоки. Дело N8. Побег". Но многое не состоялось. Элем Климов пробовал его на роль Григория Распутина в свою картину "Агония". Но Леня посмотрел спектакль с Алексеем Петренко - еще одним претендентом на роль - и позвонил Климову: "Берите Петренко. Он моложе меня и больше похож на Распутина". Кто еще из актеров так бы поступил?
Думаю, в кино его не смогли "раскрыть" из-за извечной российской безалаберности. Такой актер - это же явление на экране. Талантам нужно давать дорогу, потому что они до обидного не защищены в этой жизни. Да что говорить, если даже Раневская годами сидела без ролей!
С театром Лене больше повезло. Он там переиграл почти весь классический репертуар: Тургенева, Гоголя, Достоевского, Толстого.
- В одной мемуарной книге есть такой эпизод. Когда Марков однажды решил уйти из Театра Моссовета, к нему подошла актриса, игравшая Нину в "Маскараде": "Лень, мы все, бабы театральные, собрались, подумали, не надо тебе уходить. Ты же у нас первый любец, тебе все должны "давать"... Оставайся". Это правда? И что значили женщины в его жизни?
- Леня женился трижды. Он любил жизнь и женщин. Каждая его новая возлюбленная первым делом спешила подружиться со мной, надеясь, что я буду как-то на него "влиять" в ее пользу. Но я в его личную жизнь не вмешивалась. Однако он доставал своими любовными похождениями. Спрашиваю однажды у него: "Чем ты их берешь?" А он мне: "Ты думаешь, я какой-то гигант? Нет. Мой секрет в том, что пока я с женщиной, я ей служу. Кем бы она ни была, хоть проституткой". Последняя жена его Елена Владимировна, младше на 17 лет, хлебнула с Леней немало. Но они любили друг друга, и даже спустя вот уже 11 лет после его смерти она не хочет "устраивать свою судьбу". Все мужчины по сравнению с ним - для нее просто пигмеи.
- "Хозяин" Малого театра Михаил Царев уговаривал Маркова уйти к нему, считая, что завистники затравили великого русского артиста и споили его...
- Леня был человеком пьющим. Но он всегда говорил: "Если актер может напиться перед выходом на сцену, он не артист". И перед спектаклем или репетицией Леня никогда себе "не позволял". К сожалению, по-другому было на периферийных "встречах со зрителями". У администраторов на местах превратные представления, как надо "встретить" актера. А выпивающему человеку тяжело сдерживаться, когда столы ломятся...
Проблема актерского алкоголизма - особенная. Уверяю вас, в театре пьют не больше, чем где-нибудь на мыловаренном заводе. Но, сыграв, к примеру, сложнейшую роль Арбенина в "Маскараде", каждый актер уходит за кулисы с тяжелым грузом на душе: то в одной сцене "не дотянул", то в другой что-то можно было получше сделать. Это не отпускает. Я сама не раз наблюдала, как Василий Иванович Качалов после спектакля в пальто проходил к буфету ВТО, выпивал 150 граммов коньяку и, успокоенный, уходил домой.
Я пыталась помочь Лене. Когда он засиживался в ресторане, официанты грозились позвонить мне, и он сразу уходил домой спать. Любимые женщины всегда терпели эти пьянки, оправдывая его. А коллеги-актеры продолжали уважать. За талант ему многое прощалось.
- Говорят, Леонид Марков был известным шутником...
- Острословом он был еще тем. Сашка Ширвиндт рассказал такую историю. Когда у него родился сын Мишка (тот самый, который сейчас ведет на телевидении "собачью" передачу), Сашка переживал, что не девочка родилась. А Леня его успокоил таким доводом: "Сашок, лет через 20 ушла бы твоя девочка как-то вечерком на свидание, а вернулась только под утро в компании со мной. Скажи, тебе это нужно?"
Анекдоты разыгрывал в лицах так, что все со смеху падали. Но это случалось только в своих компаниях. "Тусовок" Леня не любил. Предпочитал проводить свободное время по-другому. Мог позвонить мне часа в два ночи: "Сеструнция, хочу с тобой поговорить о Солженицыне". Я ему: "Лень, о Солженицыне все уже забыли, а ты все его читаешь. И посмотри на часы". А он: "Это не важно, я сейчас к тебе приеду". Валя Гафт мне рассказывал, что на художественных выставках из актерской братии только Леню и встречал...
- Есть поверье: актеры иногда настолько талантливо играют трагические роли, что часто повторяют судьбу своих героев...
- Леня в 1985 году сыграл в фильме "Змеелов" человека, умирающего от рака. А шесть лет спустя умер от рака уже по-настоящему. Леня как-то заметил, что, начиная с детских ролей, "умирал" на сцене, и потом почти все его герои тоже умирали. В последней картине "Отель "Эдем" он вообще играл Сатану. Стоило ли христианину это делать? Тем более что обряд крещения мы с ним приняли осознанно уже взрослыми людьми - во времена нашего детства это было под запретом... Спустя месяц после сдачи фильма Лени не стало. Кто знает, не накликал ли он себе смерть?
Думаю, во многом в его гибели виноваты мы, его близкие. Занятые своими делами, мы просмотрели этот недуг. И только Георгий Тараторкин забил тревогу и затащил Леню на обследование в клинику. Врачи ахнули: как он жил с такими страшными метастазами? Если бы это обнаружилось хоть на годик раньше, Леню, наверное, спасли бы. Почему он сам не спохватился вовремя? Ведь о своем здоровье очень заботился. Обожал многочасовые пешие прогулки. Нахаживал километры, разучивая роли или стихи. Даже читать умудрялся на ходу. Для меня он навсегда остался главным человеком в жизни.