СЛОЖИТЬ ИЛИ ПОТЕРЯТЬ?
Любые события принадлежат истории, но называться историческими заслуживают немногие. События ранней осени 1812 года, несомненно, относятся к таковым.
Недавно полузамеченной прошла 190-я годовщина Бородинского сражения. Bataille de Moskva, как называли ее французы, была самой кровопролитной и самой ожесточенной из всех известных до этого битв. Сражение началось на рассвете и закончилось поздней ночью. Фронтально, лоб в лоб, сошлись две армии. И вот итог: наполеоновская оставила на поле боя свыше 58 тысяч человек (хотя французы настаивали на цифре вдвое меньшей), русская - 44 тысячи. Но при любых подсчетах это много для однодневного сражения. Так кто же победил?
Бородинская битва, пожалуй, единственный в истории войн пример, когда и та и другая стороны празднуют ее как победу. Это сражение называют генеральным. В известном смысле его можно считать и генеральским. В нем Наполеон лишился 47 генералов, Кутузов - 23-х. Где еще сложили голову столько генералов?
Сложить голову и потерять голову - разные вещи. Нынешние генералы нередко ее теряют, принимая, например, военное имущество за трофеи. Главное - должность не потерять. Впрочем, вспомним хотя бы недавнее наказание высокопоставленных чинов Минобороны в связи с гибелью в Чечне вертолета Ми-26. Событие отнюдь не историческое, но все же о них можно сказать, что они влипли в историю.
ЕДИНСТВЕННЫЙ ВОПРОС
Через несколько дней после Бородинского сражения в подмосковной деревне Фили, в избе крестьянина Фролова, в четыре часа пополудни начался военный совет. На нем решался единственный вопрос: сдавать Москву французам или не сдавать? Голоса разделились пополам. Фельдмаршал Кутузов, за которым было последнее слово, принял твердое решение: "Приказываю отступать". "Доколе будет существовать армия, - рассудил он, - с потерей Москвы не потеряна еще Россия. Но когда уничтожится армия, погибнут и Москва, и Россия".
Без малого двести лет прошло с тех пор. Россия не потеряна, хоть и основательно ужалась в своих границах. И армия окончательно не потеряна, хотя и застряла в реформах. Но по-прежнему актуально известное предостережение, согласно которому "тот, кто не хочет кормить свою армию, обречен кормить чужую".
ДОЛГОЕ ЭХО ПОЖАРА
В середине сентября (по новому стилю) 1812 года в занятой французами Москве начался памятный пожар, который полыхал целую неделю. Сгорело две трети первопрестольной. Наполеон был уверен, что это русские подожгли город, чтобы он не достался завоевателям. Говорят, император, глядя на бушующий огонь, сильно побледнел и долго молчал, а затем произнес: "Какое страшное зрелище! Какая решимость, какие люди. Это скифы!"
Впоследствии историки долго выясняли, кто же все-таки - свои или чужие - учинили этот великий пожар, который дорого обошелся и тем, и другим.
Вот и нынче, когда столица вся в дыму от подмосковных пожаров, тоже никак не выявят виновных, которые вовремя торфяники не замочили. Может, к известной поговорке "Москва не сразу строилась" следует добавлять: "...а сгорела в одночасье"?
14:24
Шольца напугал «Орешник»
