- Валентин Александрович, наверное, каждый начинающий музыкант мечтает стать солистом. А вот вы всю жизнь играете в ансамбле...
- И люблю свое дело больше всего на свете. У меня хранится пожелтевший листок бумаги, датированный 1945 годом, на котором мы - четыре друга, четыре студента Московской консерватории, - как какие-нибудь герои романов Марка Твена, написали клятву в том, что самое дорогое для нас в жизни - это квартет, и расписались под ней кровью. А вообще собираюсь прожить до 80-летнего юбилея квартета и остаться активно действующим музыкантом.
- Музыка какого композитора вам ближе всего?
- Пожалуй, Шостаковича. Хотя очень люблю и Моцарта, и Бетховена... Наверное, правильнее было бы ответить так: мое любимое произведение - то, которое в данный момент стоит у меня на пульте. Иначе чего бы ради я его выбирал...
- На вашем юбилейном концерте в Большом зале Консерватории состоится мировая премьера прежде не известного квартета Шостаковича. Это, бесспорно, сенсация. Казалось бы, творчество Дмитрия Дмитриевича изучено досконально...
- С этим произведением связана почти мистическая история. Оно упоминается в письмах Шостаковича. Кроме того, один известный музыковед в своих воспоминаниях писал, что Дмитрий Дмитриевич начал сочинять квартет, а потом почему-то бросил. И когда у композитора спросили, где же ноты, тот ответил, что сжег их. Но доподлинно известно, что Дмитрий Дмитриевич ничего из написанного не сжигал, поскольку даже то, что не нашло законченной формы, он использовал в других произведениях. Так что судьба этого таинственного квартета в течение десятилетий занимала умы исследователей, пока, наконец, несколько месяцев назад в семейном архиве композитора заветные ноты не были найдены. Первая часть квартета набело написана почти до конца, сохранились эскизы второй и третьей части. Известный российский композитор Роман Леденев по нашей просьбе закончил первую часть. К сожалению, вторую и третью части по имеющимся материалам дописать невозможно.
- Насколько мне известно, вы давно дружите с Мстиславом Ростроповичем.
- Совершенно верно, несколько лет тому назад мы с ним даже отпраздновали 50-летие нашей дружбы. Она началась еще во время войны, когда мы вместе учились у профессора Семена Козолупова. Какое-то время мы даже конкурировали за место виолончелиста в нашем квартете, когда тот только формировался - но и это не мешало нам дружить. Позже, когда я преподавал в музыкальном училище Ипполитова-Иванова, а он в Консерватории, самых талантливых своих выпускников я направлял к нему.
- В годы его изгнания из страны ваша дружба продолжалась?
- Да, я был одним из немногих коллег Славы, кто поддерживал с ним отношения.
- И вам это сходило с рук?
- Определенные проблемы были. Однажды меня даже вызвали в соответствующие органы и сказали, что хорошо бы эти отношения прекратить. Но я в довольно резкой форме заявил, что мы с Ростроповичем друзья, а друзей я не предаю.
- Да и весь квартет Бородина, если не ошибаюсь, какое-то время считался полуопальным...
- Диссидентами мы никогда не были. Правда, в середине 70-х нас довольно долго не выпускали за границу. Но никакой политической подоплеки под этим не было. Просто один из музыкантов попытался провезти домой незадекларированную валюту - кажется, долларов 400. Таможенники попытку пресекли, да еще написали письмо в Министерство культуры. И нас на два года сделали невыездными.
- В наши дни вы постоянно выступаете за рубежом, и где-то я прочел, что, если сложить все ваши поездки, получится, что квартет несколько раз объехал земной шар. Не превращается ли для вас понятие Родины во что-то условное?
- Странно, что вы задаете такой вопрос. Если бы не ощущал Россию Родиной, давно бы уехал - предложений хоть отбавляй. Но я не уезжаю, и это принципиальная позиция. К сожалению, слову "патриотизм" сейчас часто придается дурное, даже насмешливо-ругательное значение. Для меня же патриотизм - это не березки и не девушки в сарафанах, а что-то гораздо более глубинное. Я ни на что не променяю российскую духовную атмосферу, не расстанусь с нашей публикой. Самый сложный экзамен для меня - концерт в Большом или Малом зале Московской консерватории. Нигде за рубежом я с таким трепетом и волнением не играю, как в Москве, Нижнем Новгороде, Воронеже, Саратове...
- Многие деятели культуры сейчас уходят в политику. Вас, я понял, эта стезя не привлекает?
- Политика - нет, общественная деятельность - да. Это так интересно - работать в жюри (я его председатель) Международного конкурса квартетов имени Шостаковича, формировать программы Международного фестиваля искусств имени Сахарова в Нижнем Новгороде, которым руковожу много лет. Самая же главная моя работа, если не считать исполнительства, - это занятия со студентами Академии имени Гнесиных. Я горжусь тем, что мои ученики выступают в таких известных и популярных коллективах, как "Доминант-квартет", "Вероника-квартет", "Романтик-квартет", "Моц-арт квартет"...
- В концерте, посвященном вашему юбилею, принимают участие ваша дочь - заслуженная артистка Россия Людмила Берлинская - и внуки: Митя и Маша (виолончель, фортепиано). Вы и сами из музыкальной семьи?
- Да, мой отец учился играть на скрипке - правда, после тяжелой болезни был вынужден бросить музыку и окончил Петербургский университет как юрист. А мама обладала замечательным контральто - не имея музыкального образования, она пела в хоре Всесоюзного радио. Но на самом деле мои "квартетные" корни еще глубже. У меня есть фотография, где запечатлены братья Берлинские - квартет, который в начале XX века в Дворянском собрании Иркутска играл партитуры Гайдна, Моцарта, Бетховена...
- Интересно, а как вы относитесь к легким жанрам - например, слушаете ли "Битлз", Эндрю Ллойда-Уэббера?..
- Я очень люблю джаз 30 - 40-х годов. Обожаю Глена Миллера, Луи Армстронга, Эллу Фицджералд. Сейчас они уже считаются классиками. Названных вами "Битлз" и Уэббера вряд ли стал бы слушать специально, хотя признаю, что и это - настоящее искусство, в которое вложен большой труд и талант. К большому сожалению, то, что звучит сейчас по телевидению, чаще всего не свидетельствует ни о таланте, ни о серьезном творческом труде. Даже канал "Культура", как мне кажется, слабо пропагандирует классическую музыку. Как это ни грустно, интерес к серьезной музыке сейчас в обществе упал. Но думаю, это преходяще, потому что истинное искусство вечно. А вот многие песни, заполняющие сегодня радио- и телеэфир, - это мотыльки, которые отомрут и о них забудут.
- Да, но налетят другие мотыльки. Наверное, что-то аналогичное попсе было всегда. Скажем, в прошлые века большой популярностью у простого люда пользовалась музыка, звучавшая в кабаках, на ярмарках...
- Совершенно верно, но тогда эта музыка не выходила за пределы кабаков и ярмарок, а теперь ширпотреб захлестнул большие эстрады, радио и телевидение, одурманивает миллионы людей. Раньше у нас считалось, что религия затуманивает рассудок, - ничего подобного, религия очищает. А вот плохая музыка действует на сознание человека как настоящий наркотик. Множество людей живут как будто зомбированные попсой, и это ужасно.
- Судьба мужчины обычно не может успешно сложиться без надежной спутницы жизни...
- Через три года мы с моей супругой, даст Бог, отпразднуем золотую свадьбу. В Зое я всегда чувствовал и чувствую до сих пор твердую опору. Познакомился я с ней случайно, можно сказать, пристал к ней в метро. Однажды, возвращаясь домой, увидел в вагоне потрясающую девушку и загадал, что если она выйдет вместе со мной на "Красносельской", то познакомлюсь. И, представьте себе, она вышла именно там. Я набрался смелости, подошел и сказал, что такая встреча бывает только раз в жизни. Она улыбнулась и с юмором ответила, что, напротив, встретить ее вновь совсем нетрудно, поскольку, как все советские служащие, она к девяти утра ходит на работу и поэтому каждый будний день в восемь часов спускается в метро... В те времена я вел богемный образ жизни, ложился очень поздно и оказаться в восемь утра на "Красносельской" для меня было едва ли не подвигом. Но я этот подвиг совершил - на следующий же день проводил ее до работы и предложил как-нибудь вместе пообедать. За этим предложением последовали другие полагающиеся в таких случаях шаги, а через полгода мы поженились.
- Как вы обычно отдыхаете?
- Вот с отдыхом у меня проблемы. Когда уезжаю на курорт, на второй-третий день начинаю тосковать по музыке. Поэтому даже в отпуск чаще всего беру с собой инструмент или еду в такое место, в котором легко можно раздобыть виолончель. Так что и работаю, и отдыхаю, не выпуская из рук смычка.
Вел беседу